– Мир? – обратился я к королю, после того как нам подали эль, поделенный на куски каравай хлеба и нарезанное ломтиками сало.
– Вершить мир – мой долг христианина, – высокопарно заявил Константин.
Произнеси это король Альфред, я бы поверил в его искренность, но король скоттов сумел вложить в эти слова едва уловимую насмешку. Он знал, что я ему не верю, как не верил бы себе и он сам.
Я велел принести в большую палату столы и скамьи, но шотландский король садиться не стал. Вместо этого он расхаживал по комнате, освещенной пятью окнами. Снаружи по-прежнему было пасмурно. Помещение, похоже, заинтересовало Константина. Он потрогал пальцем сохранившиеся островки штукатурки, затем ощупал почти незаметную щель между каменной кладкой и дверным косяком.
– Хорошо строили римляне, – произнес он с некоторой грустью.
– Лучше, чем мы.
– Великий был народ, – заявил король.
Я кивнул.
– Их легионы покорили весь мир, но дрогнули перед Шотландией.
– Скоттов испугались или их сама Шотландия так ужаснула? – спросил я.
Константин улыбнулся:
– Попытались ее завоевать и проиграли! И потому выстроили эти форты и эту стену, чтобы помешать нам разорять их провинцию. – Его рука скользнула по ряду узких кирпичей. – Хотелось бы мне побывать в Риме.
– Мне рассказывали, что он весь в руинах, – заметил я. – И населен волками, нищими и ворами. Милорд король, там бы ты чувствовал себя как дома.
Два шотландских попа явно разумели по-английски, потому что оба пробормотали нечто нелицеприятное в мой адрес. Келлах, сын короля, уставился на меня так, будто собрался что-то возразить, но самого Константина оскорбление не задело.
– Зато какие удивительные руины! Римские руины величественнее самых больших наших домов! – Он обернулся ко мне со своей раздражающей улыбкой. – Сегодня поутру мои люди прогнали Эйнара Белого от Беббанбурга.
Я промолчал, не зная, что сказать. Первой мыслью было, что Эйнар не сможет теперь обеспечивать крепость провизией и неприятный вопрос с его кораблями решен. Но радость сменилась отчаянием, когда я понял, что не ради меня нападал Константин на Эйнара. Одна проблема решилась, но вместо нее между мной и Беббанбургом выросло препятствие намного большее.
Константин уловил, надо думать, мое огорчение, потому как рассмеялся.
– Прогнали, – повторил он. – Выкурили его из-под Беббанбурга, заставили удирать, поджав хвост. А может, этот мерзавец уже мертв? Я скоро узнаю. У Эйнара было меньше двухсот воинов, а я послал против него четыреста.
– Но на его стороне еще укрепления Беббанбурга, – заметил я.
– Да ничего подобного, – небрежно возразил Константин. – Твой кузен ни за что не впустит шайку норманнов в свои ворота! Ему ли не знать, что они тогда никуда не уйдут? Пригласив воинов Эйнара в свою крепость, он воткнул бы нож себе в спину. Нет, люди Эйнара разместились в деревне, а частокол, который они начали строить снаружи форта, не успели довести до конца. Теперь они уже изгнаны оттуда.