Наконец я открыла его письмо.
Дорогая Роми.
Я был очень рад, когда получил твое письмо.
Я так сожалею о том, как все закончилось, что не могу передать это словами. Как одноногая кошка, что пожирает взглядом канарейку, сидящую на дереве. Как рыба, что осталась без плавников. Как человек, чье сердце разбито вдребезги, – кем я и являюсь.
Я проснулся в тот момент, когда ты ушла от меня, Роми. Как ты знаешь, я отказался сниматься в новых фильмах о Звере. (Когда я заявил об этом Силле, она так разъярилась, что швырнула в меня одну из своих ящериц, и эта тварь чуть мне глаз не выцарапала.) И премьера «Эквуса» уже не за горами, первого февраля. Я возбужден, испуган, растерян, но чувствую себя живым!
Я ищу способы как-то изменить к лучшему положение вещей в мире, «оставить его лучшим местом», как ты сказала. Я раньше думал, что есть лишь один способ сделать это, но, как говорит моя мама, «Всегда есть несколько способов содрать шкуру с кошки», – даже если она одноногая. И я найду свой способ осуществить это, жить так, чтобы не приходилось продавать свою душу.
Я бы хотел, чтобы ты оказалась здесь, чтобы ты увидела, чему я у тебя научился, как ты меня вдохновила. Ты заставила меня открыть глаза и понять, что именно является действительно важным. У меня разбито сердце оттого, что та, кто мне по-настоящему дорога, оказалась той, кому пришлось уехать.
Я скучаю по тебе! Мне хочется кричать об этом по ночам, подняв лицо к звездам.
Но ты там, где тебе нужно было оказаться, и я надеюсь, что ты любишь свое дело.
Люблю тебя навеки,
Логан.
Я почувствовала, как в груди разливается тепло, впервые за весь месяц, и оно не имело никакого отношения к яркому австралийскому солнцу. Я подсоединила свой смартфон к портовому бесплатному вай-фаю и стала набирать ответ.
Дорогой Логан.
Спасибо тебе!
Когда мы отплывем на следующей неделе, я буду крепко стоять на ногах, мне будет тепло в новом термобелье, во рту будет сладко от шоколадок, и я буду носить браслет с подаренной тобой свинкой. Команда на седьмом небе от счастья от быстроходной лодки, которую ты подарил нам, – ты не представляешь, насколько это пожертвование важно для всех нас.
Я помедлила, не зная, что написать дальше. Я тоже хотела кричать небесам: «Давай помиримся! Я по-прежнему люблю тебя!» И чтобы ветер перенес мои слова на другой конец света и задул их ему прямо в сердце. Но, хотя в его письме было столько сказано о сожалениях и о прошлом, в нем совсем ничего не говорилось о совместном будущем.
И все-таки он написал, что будет любить меня «вечно». И разве я не задавалась вопросами, как бы все сложилось по-другому, если бы я высказала ему все, что было у меня на сердце, и дольше сражалась бы за наши отношения? Я решила написать ему об этом.