Она развернулась к нему спиной. Эластичная резинка, которой она стянула свой конский хвостик, чуть соскользнула; поэтому она закинула руки за голову и поправила ее, показав ему свою шею.
Его руки были теплыми. Он делал ей массаж без всякого смущения: начал с легких поглаживающих движений, от которых шею стало приятно покалывать. Затем он принялся разминать мышцы шеи, и теплая волна разлилась по ее телу, устремившись в низ живота.
Оуэна нельзя назвать идеальным мужчиной, по ее представлениям. Он интроверт, слишком склонен замыкаться в своих мыслях. Ему недостает честолюбия, для того чтобы стать следующим Стивом Джобсом или Илоном Маском. Его нелюбовь к светской жизни, застенчивость, которая настигала его в самое неподходящее время, резко контрастировала с тем обаянием, какое излучал Роберт Мэллори.
И все же Оуэн был на редкость привлекательным — настолько, насколько им может быть по‑настоящему умный и порядочный мужчина. Он обладал развитым чувством юмора, питал пристрастие к абсурдным вещам. Он способен был вывести ее из глубин отчаяния, когда ей казалось, что жизнь немилосердно давит на нее. Его ярко‑голубые глаза загорались, когда он рассказывал о сложной компьютерной науке, о бейсболе, любовь к которому их объединяла.
И его руки… У него были самые лучшие на свете руки, с длинными пальцами, сильные, ловкие. Они превращали простой массаж шеи в чистый соблазн.
— Ты сейчас такой милый потому, что хочешь извиниться за то, что злил меня раньше? — Она нарочно говорила беззаботно, борясь с его чарами.
Его низкий голос завибрировал совсем рядом с ее ухом:
— И как, получается?
— Если я отвечу: «Да», ты не будешь так стараться.
— Чушь! Я всегда стараюсь сделать все как можно лучше.
Наконец она отстранилась от него.
— Как раз то, чего я хотела… Наверное, сейчас я все же немного посплю.
Как она и ожидала, Оуэн тут же сделал шаг назад.
— Поспи, поспи. Я и сам попробую уснуть, а через несколько часов, когда ты проснешься, поищем что‑нибудь к ужину.
Видя, что он собирается уходить, Тара порывисто схватила его за руку, притянула к себе и крепко обняла.
— Все будет хорошо, — прошептал он. — Мы все уладим, обещаю.
Она отпустила его и постаралась отшутиться:
— Мы оба мастера выдумывать, как выпутываться из беды!
Он слегка дернул ее за хвостик.
— Тара и Оуэн, гроза и ужас Мерсервиля!
— В основном я, — лукаво улыбнувшись, заметила она.
— Верно, — улыбнулся он в ответ.
Оуэн закрыл за собой дверь, и ей вдруг стало ужасно одиноко.
Войдя в кабинет Мэддокса Хеллера, Арчер Траск увидел, помимо хозяина помещения, таинственного Александера Куинна, бывшего агента ЦРУ, который как будто становился еще таинственнее по мере того, как все больше открывалось его прошлое, и элегантную красавицу Ребекку Кэмерон, которую Арчер Траск знал главным образом по ее репутации. Она считалась видным дипломатом и блестящим историком. Именно она встала ему навстречу и протянула изящную руку с длинными холеными пальцами.