Пока я тараторю, синие глаза Сирского заполняются гневом.
Ухватив за подбородок, он холодно цедит:
– Значит, выбираешь гильдию?
– Я обещала, ваше святейшество. Всеотец велит исполнять последнюю волю родителей.
Он ухмыляется. И делает еще один шаг вперед. Я отступаю.
И упираюсь спиной в дерево.
Отскочить в сторону не позволяют быстрые руки. Прижав к неожиданной преграде, чародей шепчет:
– Хорошо, можешь не служить храму, но отдать долги мне ты просто обязана. Я спас тебя от смерти, целительница.
Сквозь страх пробиваются первые ростки гнева. Обязана? Долги?! Но я ведь не ведьма! На костер меня отправили незаконно!
Не дожидаясь ответа, магистр, комкая ткань, задирает юбку моего платья вверх. Горячее дыхание опаляет шею.
О, небо, если я сейчас ничего не придумаю, долги возьмут прямо тут, под деревом, где может увидеть любой житель замка! И уже видит пожиратель…
– У меня женские дни, – выдыхаю в отчаянии, – простите, я нечиста!
Магистр не просто оставляет в покое – он отшатывается. Брезгливая мина на красивом лице приводит меня в полный восторг. Увы, ненадолго.
– Когда они закончатся, ты придешь ко мне. Поняла?
На какую-то секунду мне показалось, что сквозь красивые глаза магистра на меня взглянул волк. Настоящий. Лесной хищник, жестокий, голодный зверь… Становится страшно до дрожи в коленках, и я покорно киваю.
– Как долго будешь нечиста?
Только чудом не сознаюсь в обмане и продолжаю врать:
– Пять дней…
– Хорошо. По прошествии этих дней ночью жду тебя у себя.
Чародей удаляется. А я еще долго сижу, прислонившись к яблоне. Пожиратель со стены убрался или где-то там затаился, чтобы я его не видела, но мне уже все равно.
Магистр вызывает неприятие, но и умирать не хочется. Особенно на костре. Что делать? Уступить? Стерпеть?
Нет. Покорившись, я не только предам Витара, но и саму себя. Сбежать – вот и весь ответ.
Собрав оброненные травы, иду на замковую кухню – мне необходимо приготовить отвар от лихорадки.
Забавно, еще вчера считали ведьмой, а сегодня утром уже просят исцелить. Отказать не позволила совесть, поэтому-то и отправилась в сад Сирских ни свет ни заря. Мать и первая жена покойного барона следили за замком, грядками с целебными растениями, а вот Стелла, как говорили злые языки, умела только шить себе красивые наряды, и я с трудом отыскала то, что было нужно для отвара.
Выигранное с помощью лжи время проносится сорвавшейся с тетивы стрелой.
Если сперва думаю, что пяти дней хватит на подготовку побега, то вскоре начинаю опасаться, что не успею. Меня стерегут – дверь каждую ночь караулит один из храмовников. Днем также нельзя скрыться от посторонних глаз. С территории замка выйти не разрешается даже в сопровождении воинов. Сирский, будто догадывается, что я замыслила побег. Проклятый "волчара"!