Витар шарахается от меня, как от заболевшей серой марью. Шесть лет – серьезный срок даже для пары, мирно живущей под одной крышей, а уж для той, на долю которой выпали испытания и разлука – и подавно. Неудивительно, что Вит разлюбил меня.
Небо, как горько осознавать это! Как больно! В груди жжет от понимания, что вот теперь я потеряла его. Раньше оставалась надежда, слабая, глупая надежда. А сейчас… сейчас ее больше нет – я потеряла любимого мужчину навсегда.
Желание утопиться с горя быстро подавляю – Витар не для того меня спасал. Но во избежание искушения я вскоре выбираюсь на берег.
Жизнь продолжается. Несмотря на то, что я потеряла надежду, она продолжается. Может статься, что теперь я смогу жить, не оглядываясь на прошлое, не ожидая Витара? И кто знает, вдруг сумею встретить и полюбить достойного мужчину и создать семью?..
Ох, кого я обманываю?! Если за шесть лет не разлюбила, значит, Вит в моем сердце навсегда.
При свете "светляка" придирчиво осматриваю свою единственную одежду, вздыхаю и принимаюсь достирывать оставшиеся пятна крови. Я бы с удовольствием избавилась от вызывающей отвращение вещи, но где найти другую?
Одной рукой держусь за пучок длинной острой осоки, другой выполаскиваю рубашку. Наверное, сейчас я представляю потешное зрелище – голая девица с задранным кверху задом. Хорошо, что видят меня только звезды, более нелепого зрелища трудно представить…
Черная вода бурлит. Жуткая морда, ухватившись здоровенными зубами за окровавленную рубаху, дергает к себе. Гланис!
От ужаса я цепенею. Нужно отпустить рубашку!.. Отпустить! Но рука не слушается! Я не могу разжать пальцы!
Трава вырывается с корнями – и я падаю в воду.
Гланис тащит за собой в темные глубины Безымянной.
Вмиг наглотавшись от неожиданности воды, чувствую, как слабею. Пальцы разжимаются сами. Поздно… Гланису, что корова на водопое, что зазевавшийся пловец, одинаково вкусная пища...
Чудом выныриваю. Барахтаясь, ощущаю, как что-то холодное касается ноги… Мамочки. Гланис уже оставил рубашку и вернулся!
Паникуя, снова ухожу под воду с головой.
И уже там вижу огненную вспышку. Заклинание силовой волны вспахивает гладь реки. И задевает меня, опрокидывая во тьму…
Холод и тьма. Тьма и холод. И зов.
– Ива...
Обеспокоенный голос настойчиво кличет из темноты.
Кашляя, открываю глаза. Надо мной мерцают усеянные звездами небеса, а перепуганный мужчина, нависнув сверху, тихо шепчет:
– Иванна…
Я все еще жива?..
Ноет спина, давит в груди – точно жива, у мертвых ничего не болит. Витар впервые откачивал утонувшего человека и слишком усердствовал.