Мы в долгу не остались и выстрелили из четырех пушек. Весь заряд попал во вторую пирогу. Послышались отчаянные крики. Первая пирога стала быстро наступать на нас. Пираты кинули на борт абордажный крюк, но, к счастью, он зацепился только за выбленки[17]. Неб с быстротою молнии бросился к ним и перерезал выбленки ножом. В эту минуту пираты, бросив свои паруса и весла, полезли на борт нашего судна. Толчок был так силен, что человек двадцать из них попадали в воду. «Джон», распустив свои паруса, стал подвигаться.
— По местам, к повороту! — раздалась команда.
На прощанье мы пустили в до гонку пиратам весь остаток заряда. Обе пироги соединились и затем быстро поплыли к островам. Мы сделали вид, что преследуем их; на самом же деле были очень рады, что отделались от них. Не думайте, чтобы мы после этого приключения спешили на покой. Только один Неб тотчас же залег спать.
Капитан поздравил нас всех со счастливым окончанием дела, пошел осматривать судно, не потерпело ли оно аварии; пришлось кое-что исправить.
Нечего и говорить о том, что все мы, конечно, воображали, что совершили великий подвиг.
На следующий день погода благоприятствовала нам; мы уже дошли до пятьдесят второго градуса восточной долготы. Погода переменилась; подул юго-западный ветер. Мы направились к Мадагаскару. Целую неделю мы держались этого направления, пока не увидели землю; это были высокие горы, которые, казалось, находились далеко от берега. Всю ночь мы следовали к северо-западу. Я был на утренней вахте и встретил на палубе Мрамора, который вступил со мною в разговор. Иногда он забывал разницу нашего положения на море и говорил со мной как с равным; но, спохватившись, резко прерывал свою фразу и тотчас давал мне приказание тоном начальника:
— Не правда ли, какая спокойная ночь, господин Мильс, — начал он, — и какое прекрасное течение на западе; Роббинс пришел бы от него в восторг, я же — враг течений.
— Да, кажется, капитан расходится с вами во мнении по этому поводу.
— А мне думается, что он и сам-то, наверное, не знает, каково его мнение. Если он увидит течение, он непременно будет следовать за ним на край света, будучи уверен, что оно приведет его к желанной цели. Что же касается меня, то главным руководителем мне служит мой нос.
— Как, ваш нос, господин Мрамор?
— Да, именно мой нос, мистер Мильс. Разве вы не обратили внимания, на каком расстоянии я разнюхал землю, когда мы проезжали мимо островов?
— Да, действительно, у Молуккских островов вы первый почувствовали приятный запах.
— Это что такое? — вдруг закричал Мрамор, вздрогнув всем телом.