Кресло оказалось очень удобным, и я прикрыл глаза, но гул голосов вокруг не давал окончательно погрузиться в сон. К тому же в голову лезли назойливые мысли о том, как это им удается после всей этой груды уток и прочих яств умять в себя еще по девять кусочков голубиного мяса в разных соусах. Я проснулся, то есть, конечно, открыл глаза, от громкой музыки. Дина Ласцио склонилась над радиоприемником и выкручивала громкость, а Вукчич стоял наготове. Она выпрямилась, прижалась к нему, и они закружились в танце. Через минуту их примеру последовали Киф с Лизеттой Путти, а затем и Луи Серван с Констанцей. Я огляделся. Беррэна не было видно, так что, видимо, была его очередь. Я скрыл зевок, слегка потянулся, не поднимая рук, встал и подошел к Вульфу, который беседовал с Пьером Мондором и Лоренсом Койном в углу комнаты. Там стояло свободное кресло, и я его занял.
Вскоре из банкетного зала вышел Беррэн и прошел к нам. Я увидел, как Серван, продолжая танцевать, подал знак Вукчичу, что настала его очередь. Вукчич кивнул, но не показал и виду, что собирается выйти из клинча с Диной. Беррэн хмурился.
— Ну как, Жером? — спросил Койн. — Мы уже оба там были. В номере третьем не хватает шалота, так?
— Мистер Вульф еще не пробовал, — возразил Мондор. — Он идет последним.
— Я не помню, что под каким номером, — проворчал Беррэн. — Мой список уже у Луи. Боже правый, мне стоило большого труда сдержаться в присутствии этого пса с его ухмылкой. — Его передернуло. — Я не смотрел на него. Я ему и слова не сказал.
Они продолжили беседу. Я слушал вполуха, наблюдая за более интересным зрелищем. Серван уже дважды безрезультатно просигналил Вукчичу, что настала его очередь пробовать соусы. Со своего места я мог видеть, как именно Дина улыбается Вукчичу, и от меня не укрылось то, что мамаша Мондор тоже это заметила и начала терять интерес к вязанию. Наконец Серван поклонился Констанце, оставил ее и направился к другой паре танцоров. Его благородство и воспитание не позволили ему применить силу, и он просто встал у них на пути, вынудив их остановиться и разомкнуть объятия.
— С вашего позволения, лучше не нарушать очередность, — произнес Серван.
Похоже, Вукчич успел протрезветь. Во всяком случае, он не хотел грубить Сервану. Он махнул головой, откидывая назад свою гриву, и рассмеялся.
— Но я решил, что не пойду. Я решил присоединиться к бунту Блана. — Чтобы быть услышанным, ему пришлось перекрикивать радио.
— Но, дорогой мой, — мягко возразил Серван. — Мы же цивилизованные люди, а не малые дети.
Вукчич пожал плечами и повернулся к партнерше.