– Вам тоже быть, Владислав Николаевич. Первая гвардейская армия – мой резерв.
Гарнов тоже недоуменно посмотрел на комфронта:
– А Бобков?
– Он корпус принял?
– Нет еще.
– Вот пусть и принимает. – Говоров коротко взмахнул рукой, отдавая честь и показывая, что разговор окончен. Оба генерала приложили руки к козырькам фуражек.
– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил Гарнов Влада.
– Нет. Разрешите отбыть?
– Бывай-бывай.
Обменявшись отданием чести, они разошлись по разным самолетам. Владиславу тоже не понравилось, что Говоров, молчавший на разборе в Генштабе и не пытавшийся даже защитить его от необоснованных нападок Жукова, зачем-то приглашает его на совещание командармов. Не по Сеньке шапка!
Полет до Лазов прошел нормально, немцев на этом участке уже нет. Их «мессеры» сюда более не достают. Наконец-то дома!
Обняв Барби и посмотрев на спящую дочь, он пошел ужинать с женой и делиться последними новостями. Штаб корпуса сейчас находился не здесь, а в Нассавене, здесь размещались лишь тыловые службы. Собственно, по их душу Владислав и приехал в Осовец, но все это завтра. Семья есть семья.
Устроив поутру маленький разнос всем службам штаба корпуса, Владислав уселся читать многочисленные бумаги, заявки, докладные, накопившиеся за время его отсутствия в Осовце. Формально он оставался командиром крепости, хотя его обязанности на месте выполнял его заместитель подполковник Хворостов и новый комендант УР майор Губанов. Того прислали недавно, они практически незнакомы.
Губанов – небольшого роста, довольно полный лысоватый мужчина примерно сорока лет. Служил комендантом Копорского УР под Ленинградом. Придирчивый, красноармейцы его побаивались и недолюбливали за это. Так как он еще и не воевал, а гарнизон состоял из опытных бойцов, сидевших в крепости с тридцать девятого – сорокового годов плюс всю войну, то недовольства у старослужащих хватало. Влад решил присмотреться к новому коменданту и погонять его по УРам, которые непосредственно контактировали с противником. Так сказать, обстрелять. А там и решить, что с ним делать. В конце концов, крепость давно стала глубоким тылом, и лишь два УРа находились на линии соприкосновения войск.
Вызвал Губанова, поставил ему задачу выехать в Кольно и Замбрув и доложить о состоянии войск и сооружений там. Коротышка вытянулся, отдал честь, громко, по уставу, ответил:
– Есть! – и выскочил из кабинета.
Владислав связался со штабом корпуса и получил доклад начштаба Корзунова: 1-я гвардейская начала отход в расположение, срок окончания движения – послезавтра, 24 октября, в 16:00.