— С каких это пор, интересно, я стал числиться простаком? — недовольно пробурчал Вудхалл, который в этот момент почувствовал такое раздражение, что позабыл даже про своё всегдашнее стремление держаться исключительно вежливо и почтительно с отцом Молли. Вероятно, виной тому отчасти было то, что за весь день он так и не смог ни разу увидеть девушку.
— Ну, если ты не простофиля, то я — самый что ни на есть простак, — проронил Джексон. — И я скажу тебе, Джесси, — ты пытаешься толковать разумно с человеком, у которого в голове пусто. — Он повернулся к Вудхаллу: — Я ведь тоже воевал вместе с Донифаном, Сэм. И мы всегда находили способ добиться своего, верно?
Их взгляды скрестились, и несколько секунд они с вызовом смотрели друг на друга. Затем Вудхалл отъехал, ничего больше не сказав. Но в тот же вечер восемь человек, которых Сэм специально подговорил, прибыли к Уингейту и потребовали, чтобы им разрешили двигаться во главе колонны. Они сказали, что у них у всех — хорошие мулы, которые могут двигаться быстро, и они не желают тащиться в хвосте колонны и глотать пыль, поднятую бычьими упряжками. Если их требование не будет удовлетворено, то они покинут ряды каравана и направятся дальше самостоятельно.
— Ну что вы скажете на это? — спросил Уингейт своих заместителей и помощников. В его голосе сквозила безнадёжность. — Лично я за то, чтобы разрешить им двигаться во главе колонны.
Все согласно кивнули. Никто не возражал.
Дальше этого, однако, Вудхалл не потел. Он не хотел чересчур обострять отношения с Уингейтом. К тому же он дорожил местом старшего одной из колонн. Это позволяло ему присутствовать на ежевечерних совещаниях у костра Уингейта, а значит, видеть Молли.
Что же касается майора Бэниона, то он находился в нескольких милях от этого места. В эту ночь ему выпала очередь сторожить скот. Уильям был слишком занят своими обязанностями и не знал, что в эту ночь Джексон втайне от него решил находиться рядом с ним и на всякий случай охранять его от возможных опасностей.
Сотни костров, разведённых переселенцами, постепенно затухали. В наступившей тишине был слышен только топот бродившего в ночи скота и вой койотов. Неожиданно тишину разорвали звуки ружейной пальбы. За ней последовали выстрелы из револьвера.
Все переполошились. Бэнион, поехавший было к своему фургону, чтобы поспать часок-другой, едва не столкнулся с долговязой фигурой Билла Джексона. В руках у того было ружьё.
— Что случилось, Билл? — спросил Уильям. — Ты стрелял в мула?
— Нет, в подлого человека, — прошептал Билл. — Он пробегал вот здесь. Боюсь, что я промазал — хотя вслед за выстрелом из винтовки несколько раз выпалил по нему из револьвера. Но он слишком быстро бежал.