Даже если человек слушал посланника, все равно ничего не понимал. Слушать чужой язык, состоящий из одних гласных звуков, не лучше, чем слушать вой пожарной сирены и пытаться найти в нем скрытое послание.
Гонец, отправленный минуту назад, вернулся, ему пришлось потратить больше времени, чтобы пересечь стадион, чем найти то, что искал. В одной руке он нес большую тетрадь в твердом переплете, бортовой журнал, а в другой карандаш. Он передал их дряхлому нелюдю и скрылся. Угловатый поднял тетрадь на вытянутые руки и поднес к голове человека. Олег видел, как косманавт приподнялся, чтобы увидеть, что написано на обложке. Он сам тоже хотел бы это прочитать, узнать откуда этот журнал, с какого корабля и что написано внутри.
Нелюдь открыл тетрадь, заглянул внутрь, она оказалась пустой, Олег успел заметить ее белоснежные страницы. Угловатый положил тетрадь на пол, взял карандаш в кулак и принялся что-то чертить. Издали Олег не мог разглядеть что, но по движениям определил: там есть много прямых линий, круги, кривые, что-то маленькое и куча каракулей там, где он что-то зачеркивал.
Пока нелюдь рисовал, человек лежал на спине и смотрел вверх, шлем мешал ему повернуть голову. Уродец закончил рисовать, поднял тетрадь и посмотрел на только что нарисованное как бы оценивающим взглядом. Он повернулся и показал рисунок человеку. Постоял так минуту, пока руки не затряслись. Он явно ожидал какой-то реакции, но ее не последовало, человек лежал неподвижно. Нелюдь стал приближать и отдалять тетрадь и так настойчиво ее тряс, будто хотел, чтобы человек ее купил.
Никакой реакции он не добился, поэтому еще раз взглянул на рисунок, чтобы убедиться, что все нарисовал правильно. Видимо, рисунок все же удовлетворил какие-то его внутренние требования стилистики, потому что нелюдь снова показал тетрадь человеку и стал ее трясти. Смотри на нее, человек!
Космонавт лежал неподвижно и смотрел на тетрадь. Нелюдь еще с минуту держал ее на вытянутых руках, а потом перевернул лист и начал рисовать заново. Олег пытался рассмотреть, что же он там рисует, но смог различить только движения карандаша, сам лист сливался в одно белое пятно. Дряхлый рисовал нечто круглое, а рядом с ним начал ставить точки, круг и много точек, потом он перешел на более сложные схемы, и Олег снова сбился. Он стоял, покачивался, присел на корточки и снова встал, чтобы размять ноги. Пройтись из стороны в сторону Олег боялся, шелест сухого лишайника мог привлечь чужое внимание.
Зал сидел тихо, каждый из присутствующих чего-то ждал. Толпа подалась вперед и внимательно смотрела на обездвиженного человека. Олег видел их свисающие ноги, сотни белых лодыжек на всех ярусах скамеек. Он спиной чувствовал всех нависающих существ и представлял, как скамья сейчас сломается пополам и сотня нелюдей полетит ему на голову.