наивная антропология (как авто-, так и гетеро-) – то есть антропология, которая не выносит суждений о том, заслуживают ли доверия выведенные в ходе работы теоремы, – и этот проект вполне осуществим и часто полезен. На мой взгляд, именно к нему стоит обратиться специалистам по аналитической метафизике, поскольку он требует лишь минимальной корректировки их методов и лишь одного существенного изменения их
raison d’être: они должны отказаться от своих претензий и признать, что их исследования лучше всего считать рекогносцировкой ландшафта манифестной картины мира, не предполагающей ни веры, ни неверия, как это происходит, когда антропологи изучают экзотическую культуру (“давайте на время сделаем вид, что аборигены правы, и посмотрим, что из этого выйдет”). Поскольку, на мой взгляд, во многом задача философии состоит в налаживании взаимодействия между
манифестной и научной картинами мира, философам не помешает проанализировать, с какими народными представлениями они имеют дело, прежде чем приступать к построению и критике своих теорий.
Одна из уникальных черт продвинутой наивной антропологии – ее открытость для парадоксальных открытий. Пока вы занимаетесь наивной антропологией, парадоксальность (для аборигенов) играет против вашей реконструкции, но когда вы переключаетесь и начинаете спрашивать, какие из аспектов наивной “теории” истинны, парадоксальность перестает быть недостатком и даже при случае становится признаком значительного прогресса. В конце концов, парадоксальные результаты приветствуются и в остальной науке.
Одна из слабостей автоантропологии состоит в том, что собственные представления человека подвержены искажению под влиянием его теоретических склонностей. Лингвистам прекрасно известно, что они так погружены в свои теории, что не могут быть надежными источниками интуитивных лингвистических представлений. Правда ли можно сказать по-английски: The boy the man the woman kissed punched run away (“Мальчишка, которого ударил мужчина, которого поцеловала женщина, убежал”), – или же мои представления о построении предложений обманывают мое “ухо”? Сырые, неискушенные представления лингвистов обременены таким количеством теории, что лингвисты понимают, что искать интуитивные лингвистические представления следует у нелингвистов. В последнее время к тому же приходят и философы, проявляющие энтузиазм по отношению к экспериментальной философии (см. Knobe and Nichols 2008). Это направление только зарождается – и первые шаги не слишком впечатляющи, – однако философы хотя бы начинают понимать, что больше нельзя объявлять утверждения очевидно истинными, просто потому что они кажутся совершенно очевидными