— Умолкни, — сказал я.
Песнопение прекратилось. Капюшон сдуло с опущенного лица, и я увидел перед собой искаженные страхом черты Виктора Мелмана.
— Хорошо. Ты меня призывал, — произнес я, и вот он, я, да поможет тебе небо. Ты сказал, что мне все станет ясно. Еще ничего не ясно. Начинай.
Я сделал шаг вперед.
— Говори! Добровольно или под кинжалом, но ты заговоришь. Выбирай сам, как лучше.
Он откинул голову и взревел:
— Хозяин!
— Давай, вызывай своего хозяина любыми средствами, — подбодрил я его. — Я подожду. Потому что он тоже должен ответить мне.
Он снова позвал, но ответа не было. Виктор бросился наутек, но я был готов к этому и произнес призывающий заговор высшего уровня. Лес вокруг поляны рассыпался в прах до того, как он успел добежать до деревьев. И прах их исчез, унесенный ураганным ветром, который прилетел оттуда, где должна была быть полная неподвижность и тишина. Ветер вихрем окружил поляну, возводя непроницаемую стену со всех сторон, уходящую в бесконечность сверху и снизу. Мы стали единственными обитателями круглого острова в ночи, всего в сотню метров в диаметре, и края его медленно сходились.
— Он не придет, — сказал я. — И тебе отсюда не уйти. Он не в силах тебе помочь. Никто тебе здесь не поможет. Тут царствует высшее волшебство, и не оскорбляй его, профан, своим присутствием. Знаешь ли ты, что лежит за стеной смерча? Хаос… И я отдам тебя Хаосу, если ты не расскажешь мне о Джулии, о своем хозяине и о том, как ты осмелился перенести меня сюда.
Он отшатнулся в сторону от границы Хаоса и повернулся лицом ко мне.
— Верни меня в мой дом, и я расскажу тебе все, прошу тебя.
Я покачал головой.
— Убей меня, и ты никогда не узнаешь правду!
Я пожал плечами:
— В таком случае ты все равно мне расскажешь, чтобы остановить свои мучения. А потом я отдам тебя Хаосу, — и я двинулся на него.
— Подожди! — он поднял руку. — Подари мне жизнь за то, что я тебе скажу.
— Я не торгуюсь. Говори.
Смерч вертелся вокруг нас, и наш островок медленно уменьшался. Сквозь шум ветра доносились голоса, бормочущие полупонятные слова, мелькали обрывки и куски силуэтов. Мелман отшатнулся, видя перед собой крошащийся край реальности.
— Хорошо, — громко сказал он. — Да. Джулия пришла ко мне, как мне это и обещали, и я кое-чему научил ее… не тому, чему стал бы учить ее год назад, а кое-чему из нового, чем я сам овладел лишь недавно. Так мне тоже было велено сделать.
— Кто велел? Назови имя своего хозяина!
Он поморщился и объяснил:
— Хозяин был не настолько глуп, чтобы сообщать свое имя. Ведь тогда я смог бы попытаться обрести над ним власть. Как и ты, он не человек, а существо из какой-то иной плоскости.