— Кто это? — спросил Юрт.
— В первый раз, когда я их увидел, то не знал — да и сейчас не знаю, — ответил я, — хотя, когда мы только начинали свою гонку, счел тебя одним из них… Они приходят и уходят, казалось бы, беспорядочно, наугад, и нет никаких особых причин для их появления и исчезновения.
Потом появилось что-то вроде столовой, на столе стояла ваза с цветами. В комнате ничего не было. Вот оно — появилось, исчезло… Нет. Не совсем. Видение исчезло, но цветы остались. Здесь, на ледяной поверхности. Я остановился, потом направился к ним.
— Мерль, я не знаю, можно ли сходить с дороги…
— О, черт, — ответил я, шагая к глыбе льда, которая напоминала о Стоунхеджской зоне, из которой я пришел. У ее основания, беспорядочно вспыхивая, играли краски.
Цветов было много — розы разных сортов. Нагнувшись, я подобрал одну, похоже было, что она серебряная…
— Что ты тут делаешь, мальчуган? — услышал я знакомый голос.
Я медленно выпрямился и увидел, что появившаяся из-за ледяной глыбы высокая темная фигура обращается не ко мне. И кивки, и улыбка были адресованы Юрту.
А потом призрак обратился ко мне:
— Серебряная роза Амбера, по-моему, принадлежит лорду Корвину? Привет, Мерлин. Ищешь отца?
Я вынул одну из запасных булавок, которые держал приколотыми с изнанки плаща. Ею я воспользовался, чтобы приколоть розу слева на грудь. С нами говорил лорд Борель, герцог королевского дома Савалла, и, по слухам, один из давних любовников моей матери. Кроме того, он считался одним из самых беспощадных людей при Дворе, владеющих мечом. Долгие годы его навязчивой идеей было убить моего отца, Бенедикта или Эрика. К несчастью, он встретился с Корвином, как раз когда отец спешил, и они так и не скрестили мечи. Вместо этого Корвин одурачил его и убил в поединке, который, по-моему, строго говоря, нельзя было считать честным. Но тут все о’кей. Он никогда не нравился мне.
— Борель, ты мертв. Знаешь ты это? — сказал я ему. — Ты только призрак человека, которым был в тот день, когда прошел Логрус. В реальном мире лорда Бореля больше нет. Хочешь знать, почему? Потому что в день Битвы за Падение Лабиринта Корвин убил тебя.
— Врешь, негодяй! — крикнул он.
— Э-э, нет, — вмешался Юрт. — Ты умер, будь спокоен. Как я слышал, тебя проткнули. Хотя и не знал, что это сделал Корвин.
— Корвин, — подтвердил я.
Он отвел глаза и стало заметно, как мышцы на его челюстях вздуваются и расслабляются.
— А здесь что, загробный мир? — спросил он чуть погодя, все еще не глядя на нас.
— По-моему, можно сказать и так, — откликнулся я.
— А тут можно еще раз умереть?