— Почему?
— С минуты на минуту кто-нибудь начнет задумываться о преемственности, и меня задушат охраной. Мне бы этого не хотелось, особенно сейчас.
— Почему? — снова спросила она.
— Нет времени вдаваться в подробности. Но мне нужно с тобой поговорить. Можно я тебя умыкну?
— Разумеется… сэр, — промолвила она, несомненно как раз вспомнив о преемственности.
— Брось ты это, — сказал я.
Спикарт закрутил энергии, что подхватили нас и унесли прочь. Мы оказались в лесу металлических деревьев. Гилва озиралась, все еще держась за мою руку.
— Господин, что это за место? — спросила она.
— Я лучше не буду объяснять — по той причине, что сейчас это и так станет понятным. Когда я последний раз с тобой разговаривал, у меня был только один вопрос. Но сейчас их уже два, и в одном из них в некотором смысле играет роль это место, а кроме того, большую часть времени здесь никого нет.
— Спрашивай, — сказала Гилва, поворачиваясь ко мне лицом. — Я постараюсь помочь. Хотя, если это важно, я, возможно, не самая подходящая…
— Да, это важно. Но у меня нет времени устраивать встречу с Белиссой. Дело касается моего отца, Корвина.
— Да?
— Именно он убил Бореля из Драседки в битве Падения Образа.
— Да, я так и поняла, — проговорила она.
— После войны он присоединился к королевской миссии, что прибыла сюда для заключения Договора.
— Мне это известно, — кивнула Гилва.
— Вскоре после того он исчез, и, казалось, никто не знает, куда он делся. Какое-то время я полагал, что отец мертв. Позже, однако, я обнаружил свидетельства того, что он жив, но где-то заточен. Ничего не можешь мне поведать?
Неожиданно Гилва отвернулась.
— Это оскорбительно, — заявила она. — Намек за твоими словами…
— Прости, но я должен был спросить.
— Мы — благородный Дом. Мы допускаем превратности войны. Однако когда битва закончена, все обиды остаются позади.
— Я прошу прощения, — повторил я. — Знаешь, мы даже в родстве со стороны моей матери.
— Знаю, — сказала она, отворачиваясь. — На этом все, принц Мерлин?
— Да, — ответил я. — Куда мне тебя доставить?
Гилва помолчала секунду, потом промолвила:
— Ты говорил, у тебя два вопроса.
— Забудь. Насчет второго я передумал.
Она вновь повернулась ко мне:
— Почему? Почему я должна забыть? Из-за того, что я защищаю честь семьи?
— Нет. Просто я тебе верю.
— Ну и?..
— Это может повредить еще кое-кому.
— Ты полагаешь, что эго опасно, и потому решил не спрашивать меня?
— Многое из происходящего непонятно, а потому может оказаться опасным.
— Ты опять хочешь обидеть меня?
— Боже упаси!
— Задавай свой вопрос.
— Придется кое-что показать тебе.