Ясные Слова (Озорнин) - страница 23

Он вышибалой в клубе был.

Апостол Петр, между прочим,

В врата его бы не впустил.

Жили мы до дембеля,

День считали каждый –

А теперь сжигаем их

В суете бумажной.

Кровища в телеке хлестала,

О катастрофах он вещал.

Но люду «жести» было мало –

Ведь то не он же умирал.

Добрые разрознены.

Как найти друг друга,

Выйдя из порочного

«Злом-на-зло-же» круга?

Чуток копни, здесь часто люди –

Бандит, предатель, вор, злодей.

Боюсь узнать, что с ними будет?

Где взять бы новых, посветлей?

Степан дарил другим себя,

Себя в дарении лишь любя,

Но от подарков люд стонал –

Степан из шлака состоял.

«Мир не без добрых человеков», –

Подумал Бог с своих высот,

Людских довольно насмотревшись

Низот.

Ребенка дух играл,

Он был навеселе –

Но взрослый груз тревог

Прибил потом к земле.

Творец не знал путей иных –

Он молча лишь творил,

А потребителей толпа

Кричала: «Ну дебил!»

Омар любил испить вина.

«Я как Хайам – поэт!»

Порою «хряпал» целый день,

А музы – нет как нет.

Постельной жизни Николай

Не видел много лет:

Жене он раньше подарил

Из двух гвоздик букет.

Был попрошайкой Алексей,

Просил на хлеб с водой –

И телек плазменный купил

Он через год домой.

Подкаблучник Женя был,

Мастер каблуков.

Род сапожников его

Жил уж пять веков.

Святой не мог и интеграл

Простейший даже взять.

Но математикой любви

Он души мог спасать.

Артем имел могучий ум,

Прекрасных много думал дум,

Красиво даже рассуждал –

Но на диване жизнь сжигал.

Кто-то «дауном» рожден,

Но творит картины.

А «нормальных» миллион

Смотрят лишь витрины.

Вася десять лет бомжом

По помойкам лазил.

Знать, его военкомат

Все же раньше сглазил.

Станислав был – Водолей,

Ну а Таня – Дева.

Потому вот, хоть убей,

Он ходил «налево».

Иван Иванович Иванов

По факту был всегда здоров,

Но взят врачами на испуг,

Лечил фантомный чтоб недуг.

Константин «нарциссом» был,

Сам себя боготворил,

Сам собою восхищался,

Но не нюханным остался.

Коля был хозяин слова –

Только бранного и злого.

Слово то держать старался,

Но от яда и скончался.

Тут редко так уходят в вечность,

А часто – в жизни быстротечность.

Как мало тех, кто ярко жил,

Как много тех, кто только был.