— Не знаю. Наверное, ещё в детстве я нашёл своё предназначение: собирать и хранить истории человеческих судеб. Это важное дело, учитывая, что в наше время пресса любит коверкать даже самую невинную историю.
Из лагеря раздался через громкоговоритель голос дежурного, которым сообщил, что нам пора ехать. Потушив папироски, я и Хрусталик побежали к телеге, которые были запряжена автоматоном лошади.
Во время пути я хотел расспросить Хрусталика об его участии в истории мадам Лекриновой, однако он ловко умудрялся менять тему. Так что мы разговаривали о чём угодно, но только не о женщине, которая каким-то неизвестным способом умудрялась убивать людей с помощью крика. И когда мы приехали в Александроград, я уже смирился с тем, что мой ратешный друг будет хранить молчание.
Спрыгнув с телеги, я уже собирался навестить своего дальнего родственника, как вдруг Хрусталик окликнул меня.
— Искандер, так значит, ты хранитель историй?
— По крайне мере я очень бережно к ним отношусь. Когда наступит нужное время, я открою их миру.
— Вот как! — Хрусталик немного призадумался, а затем задал мне вопрос. — У тебя есть время зайти ко мне в гости?
— В гости? — конечно, я собирался навестить дальнего родственника, но, по определённым причинам, сомневался, что даже после стольких лет он захочет меня видеть. — Думаю, мне надо морально подготовиться ко встрече с роднёй. Так что, пожалуй, я приму твоё приглашение.
Так я на трамвае отправился в гости к своему ратешному другу. Во время пути я не отрывал взгляда от города, который не видел уже три года. Вечно серый Александроград. Однако, несмотря на серое небо, грязь, тошнотворный запах бензина и жуткий звук движущихся шестерёнок на колоннах жилых домов, эта большая имперская мастерская оставалась привлекательным местом для туристов с большой земли, даже в то время, когда идёт война.
Квартира Хрусталика располагалась на мостовой. Надо сказать, что это была одна из самых чистых улиц административного центра, да и дом, где располагалось жилище моего друга был настоящим загляденьем. Когда же мы переступили порог квартиры, внутри никого не было.
— И где твоя родня? — спросил я.
— Наверное, на рынке. Я хотел им сюрприз сделать, но думаю, они из газеты знают о создании Феодоровского полка, поэтому, наверное, они готовятся ко встрече со мной. — Хрусталик провёл меня в гостиную. — Ты пока располагайся. Я тебе кое-что покажу!
Мой друг ненадолго оставил меня в одиночестве. Он вернулся ко мне с большой пачкой листов. Когда же он сказал, что в них вся правда о мадам Лекриновой, моё лицо невольно окрасилось улыбкой.