– Не смей, Джаред, – предупреждает Джо.
– Прости, брат, не так хотел обыграть всё? Я не люблю тянуть, так что можете занять одну из спален на моей территории, а я присоединюсь позже. Может быть, захвачу камеру, наша сладкая девочка их очень любит, как и драматичное завершение историй, – точно попадает в центр грудной клетки своим ядом, отчего подаюсь назад, испытывая тянущее чувство предательства.
– Вряд ли тебя кто-то впустит, потому что чудовища остаются за дверью, – шипит Джо, а я прийти в себя не могу оттого, что он это сказал. Он ведь знал, куда бить меня, куда надавить, и где будет больно.
– Ты тоже считаешь меня чудовищем, уродом, страшной ошибкой природы, а, Санта? Ты…
– Отвали от неё. Ты злишься на меня, так говори со мной. Это подло, Джаред! – Повышая голос, Джо наступает на брата, а тот не двигается, смотрит на меня. Больше не могу, вновь мои мечты рушатся, надежды нет, а иллюзия стала очередным капканом. За что он так со мной?
– Злюсь? Да что ты, братик. Разве есть причины? Нет, ни единой. Мне не привыкать наблюдать за тем, как они выбирают тебя, да и чувства – это лишь насмешка над тем, что я люблю. Ты забыл, Джо, женщин слишком много, и потеря одной для меня не так важна. Но ты пользуйся, я разрешаю, потому что я сейчас остыл. Видимо, у сладкой Санты, врождённый вкус на принцев и их любви к насилию. Ведь она вновь выбрала оборотня. Хорошего вечера, – сказав очередные жестокие слова, Ред разворачивается и направляется к двери.
– Уж лучше ей быть со мной, потому что ни принц, ни чудовище не имеют отличий, – зло бросает ему в спину Джо и Ред замирает.
– У этой девушки имеется интуиция, и она говорит ей о том, что от тебя нужно держаться подальше…
– Джо, хватит, – шепчу я, пытаясь возмутиться от этой лжи, но не могу остановить уже вскипевшую кровь у обоих.
– Что ты промяукал? – Шипя, Ред оборачивается к брату.
– Ты ни на йоту не отличаешься от Филиппа. Унижаешь. Оскорбляешь. Наслаждаешься беспомощностью и слабостью. Нравится быть им? Да, ты именно он. Демонстрируешь силу, мнимую силу, которую направил на неё. Как и тот ублюдок. А я не позволю вам издеваться над ней.
– Ты похож на Филиппа! Но…
– Джо, хватит, пожалуйста… прекрати, – с ужасом смотрю, как обстановка всё сильнее накаляется. В глазах скапливаются слёзы, и у меня нет никаких сил, чтобы оборвать ненависть и лютую злость в глазах Реда, обращённых на брата.
– Но шрамы, нанесённые им, едва заметны и когда-нибудь забудутся. А вот твои – ты обожжёшь её сердце, разум и душу. Они изуродуют навсегда. Они убьют её. Ты оставишь в ней то, чем награждён сам. Поэтому ты даже хуже Филиппа. Он хотя бы не травмирует её чувствами глубже, чем ты. Он не играет с ней, он открыто признаётся в своей ненависти. А ты же лжец и подонок, использующий Санту только как подопытную. Но со мной она сможет жить, а не умирать каждый день, не молить об этом. Она будет свободной только со мной, ведь ты никогда не подаришь ей то, что она желает. Ты даже ревновать не умеешь, сразу же отступаешь, но при этом опускаешь достоинство женщины, чтобы казаться лучше. Нет, ты хуже Филиппа. Ты чудовище со стажем.