— А как лопата будет? — заинтересовался Бэбик.
Мишка изобразил на лице укоризну. Как называется лопата, он и сам понятия не имел, но вопрос прозвучал с ноткой испуга, что понравилось и заставило продолжить ерничество:
— Э-э, не стыдно тебе? Бурштын и будет, зря я, что ли, этот разговор затеял. Ну ничего, поднатаскаю тебя в родной мове, как Янка Купала зашпрехаешь. Камоу, май френд, — расчехлил он очередную бутылку, — живыми мы им не дадимся.
Освежившись «белорусской лопатой», переключились на водку. Спустя полчаса Бэбик вдруг понял, что терзает себя напрасно. Зачем мучаться, когда можно просто взять да и спросить у Мишки, как добиться от Лены ответного чувства.
— …И этот человек каким-то боком относится к царю Соломону? — двести граммов «Смирновки» настроили Мишку на волну психоанализа.
— Тридцать лет прожил, не знаешь, чего бабам надо? Но моли Бога, что у тебя есть я. Помогу, не сомневайся, — Мишка запил очередную сотку пивом и закурил, — сделаем так. Даешь мне полсотни баксов на представительство — цветы, шампанское и все такое. Сегодня же, прям щас, еду тебя сватать. Процентов восемьдесят, что дело выгорит. Понимаешь, Лена немножко антисемитка, но не дура же. Ты как-то рассказывал, что от деда приличные деньги остались, на Запад, мол, хочешь. Не бойся, не бойся, — успокоил он изменившегося лицом собутыльника, я — могила, меня твои сокровища не интересуют. Но попытаюсь Ленке объяснить все, как есть. Чего ей здесь-то мучаться, она и сама это поймет. Уедете — буду только рад.
— Мишка! — Бэбик схватил бутылку и на пузырил стаканы до краев.
— Да я тебе… да ты для меня… Поговори, все для тебя сделаю!
— Ничего мне не надо. Так, по утрам чтобы голова не болела, ну и вечером, конечно, было что выпить. Назначишь стипендию пожизненную в СКВ, лады?
Бэбик хлопнул на стол стодолларовую купюру и забегал по квартире.
— Езжай сейчас, зачем откладывать. Прямо на работу, пригласишь ее пообедать куда-нибудь и поговоришь.
— Лошадей не гони, — Мишка посмотрел на уцелевшую еще бутылку водки и поредевший, но достаточно грозный, пивной строй, — времени море, надо настроиться должным образом. Думаешь, я каждый день собственных жен замуж отдаю? Пускай даже бывших?
* * *
Работа в престижном коммерческом магазине Лене не сказать, чтобы нравилась, просто не угнетала. Да и соваться с дипломом филфака БГУ больше было некуда. В школе, где она прежде преподавала русский язык и литературу, оставили только одного преподавателя этих предметов, белоруссизация населения шла полным ходом. Впрочем, называлось это ростом национального самосознания и возвращением к истокам.