– Женщина на год… Потом все снова вернется на круги своя, будто ничего и не было.
Наверное, Сэм самый жесткий человек из всех, кого я знала. Поэтому, когда он тяжело выдохнул и сжал меня еще сильнее, я расценила это как призыв к тишине. Он и так сделал слишком много сегодня: спас от позора, поставил на место несостоявшегося насильника. За это я даже готова была промолчать об инциденте с покупками. Стыдно было даже вспоминать, что я хотела устроить разнос по такому мелочному поводу, когда мужчина ради меня готов был пойти по статье…
– Ты забыла, что вчера к нам в гости напросился Львов? Я хотел представить тебя знакомым завтра, но перенес все на сегодняшний вечер, чтобы не оставаться наедине с Давидом, – внезапно устало проговорил он и будто нехотя продолжил: – Но ты задержалась на работе, а потом еще это… В общем, гости ждут уже больше двух часов.
Контракт есть контракт. Сегодняшняя встреча была прописана в договоре о фиктивном браке. Но только вот от мысли, что придется весь вечер провести с незнакомыми людьми, улыбаться им, говорить о чем-то и быть легкой на подъем, стало не по себе. Семен здорово подбил боевой дух, и сейчас хотелось пледа, спокойствия и тишины. И уж точно не липких взглядов Давида…
– Но знаешь… Пошли они все к черту! – прорычал он, а затем внезапно нажал кнопку вызова водителя и отдал уверенный приказ: – Разворачивайся, едем к набережной.
– Но они ведь ждут! Что о тебе подумают люди? К тому же Давид так хотел с тобой повидаться… – растерянная и тайно довольная, я едва не подпрыгнула от счастья на руках Сэма, стараясь сохранять спокойный вид. Только вот лишний раз потерлась пятой точкой о ширинку мужчины, вызвав предупреждающий рык.
– Поверь, им шикарно и без нас. Уверен, они нашего отсутствия и не заметят! – довольно оскалившись, мужчина отмахнулся. Тема вечера для него была уже решена, и он не хотел размениваться на лишний треп. Притянув меня к себе за талию, он со свистом выдохнул через зубы, чтобы потом хрипло прошептать: – Надо тебя выгулять, малышка.
Его горящий взгляд окинул меня, не двойственно задерживаясь на губах и груди, и пока Сэм не успел сказать что-то грязное, я просунула руку между нами и увеличила расстояние.
– Перестань использовать это пошлое слово в отношении меня! – я поморщилась, а Керн странно усмехнулся. Ужасно, но это был первый раз, когда я видела его улыбку без сарказма и злой насмешки. С чего вдруг?
– Ты так мило морщишься, что хочется тебя укусить, – он притянул меня к себе и укусил за нижнюю губу, оттянув ее в сторону. Это было настолько неожиданно, что я забыла, как дышать, и замерла, словно парализованная. Мужчина воспользовался этим, чтобы провести горячим язык по «ране» и прохрипеть: – Как рядом с тобой можно думать о чем-то приличном? Терпи уж, Мия. Сама виновата…