– Мона, девочка моя, иди к папочке! Укрою тебя в своих объятиях и не дам уснуть до утра! – шептал, словно безмозглый шизофреник, проведя пальцами по набухшей головке члена.
До боли стиснул зубы, обматывая полотенце вокруг бёдер, и тихо застонал, ощущая, что мне опять вот-вот придется бежать под ледяной душ.
С самого детства я по щелчку пальцев привык получать всё. Золотой мальчик, родившийся в платиновых подгузниках. Долбанный центр мироздания. А когда познакомился с Эриком и Демианом, понял, что кроме машинок и игрушек, вокруг нас полно девчонок на любой вкус. Их было слишком много: блондинок, брюнеток, рыженьких, горячих, тихонь… Я знал, что могу получить любую. Даже пару раз заводил интрижки с замужними подругами матери. Мы с парнями играли. Это казалось отличным развлечением. Но я никогда не влюблялся. Лишь испытывал азарт. Просто следовал напролом к намеченной цели, а когда добивался её – тут же остывал.
А потом я встретил Мону.
До сих пор не понимал, что именно в ней так зацепило. Не сказать, что у нее выдающиеся природные данные. В нашу первую встречу сводная сестра предстала передо мной излишне худой и угловатой. Скорее, она околдовала своим непосредственным поведением, жизнерадостной улыбкой и неподдельным искрящимся смехом. Эти чувства стали похожи на зависимость. Пока жил в Париже, всегда находился поблизости: помогал, направлял, оберегал, давал советы. Мона делилась со мной своими мыслями по поводу мальчиков, даже не подозревая, что, несмотря на жизнерадостную улыбку, каждая клеточка внутри сотрясалась от праведного гнева. Я мог иметь любую, но до дрожи в коленях желал ту, которую желать не имел никакого морального права – свою малолетнюю сводную сестру. Все эти годы моё сознание отравляла токсичная мысль: А что, если… А что будет, если когда-нибудь увижу ответную страсть в глазах своей маленькой обольстительной Белоснежки? Смогу ли тогда контролировать ситуацию?
Сегодня мы окончательно слетели с катушек. Я и она. Воздух с шумом проходил сквозь зубы, стоило только вспомнить её остекленевшие от возбуждения глаза и порозовевшие от смущения щёки. Даже несмотря на всю дерзость характера, в глубине души Симона оставалась юной неопытной девушкой, которая просто растаяла в моих сильных руках. Я знал, что это будет приятно, но даже не думал, насколько. Её сладкий язык двигался в унисон моему, заставляя все мышцы в теле гореть. Её губы имели вкус ягодного лимонада, в который плеснули алкоголь. Меня всё еще штормило и потряхивало.
Не включая свет, пробрался в свою постель и полностью обнаженным залез под одеяло. Летом я почти всегда спал без белья. Какого черта? И так жара.