Мне вновь захотелось стать ребенком. Правду говорят – разбитые коленки заживают быстрее, чем разбитое сердце. Сидела на заросшей бурьяном лужайке в маленьком заброшенном парке аттракционов на окраине Парижа и тихонько глотала слёзы обиды. Они все хотят меня контролировать, но никто по-настоящему не любит.
Мы часто бывали в этом парке до развода родителей. Практически каждые выходные. Папа держал маму за руку, а я бежала впереди них, сжимая в руках очередную плюшевую игрушку. Идеальная семья прямо как с упаковки хлопьев для завтрака. А потом мама узнала, что у отца уже продолжительное время есть любовница. Мне было двенадцать, когда счастливая семья распалась. Вскоре закрылся и этот парк развлечений: аттракционы заржавели, а на многочисленных лавочках облупилась краска. Некогда опрятные цветущие аллеи вокруг превратились в захолустную помойку.
Я с трудом пережила развод родителей. Почти год после этого находилась словно в аду. Отца утянули щупальца холостяцкой жизни, мама стала отчаянно бросаться в водовороты новых отношений, а обо мне вдруг резко все забыли. Взрослым невдомёк, как трудно подросткам жить с этим ощущением тотального одиночества в груди. Когда ты ходишь, улыбаешься, говоришь, а внутри у тебя огромная зияющая дыра.
Тот год был сложным во всех смыслах, и я ощутила гнетущую тревогу, вдруг припоминая, через что мне пришлось пройти, чтобы выбраться из этого ада. Пальцы вцепились в подол сарафана, а по коже пробежал мороз. За это время я приняла правила установленной игры: ничего не спрашивай и всегда улыбайся. «Ты живешь в сказке, Симона, и нечего хандрить!» – любила повторять моя мама. И я улыбалась и поддакивала, хотя порой хотелось удавиться.
Сегодняшним вечером сводный брат нанес удар под дых. Вильям, которого я долгое время считала по-настоящему близким человеком, оказался таким же, как все. Он раздавал приказы и пытался меня контролировать. Очередной самоуверенный мужик, который просто умело притворялся. И как бы сильно мое усталое тело не искало успокоения в его горячих руках, обида пересилила всё. Я сбежала. Понятия не имела, что делать дальше, но точно знала – я не готова покорно раздеться и лечь в его койку. Тем более она ещё не успела остыть после другой девушки.