– Вильям…
– Ш-ш-ш… – запечатал рот нежным поцелуем, а затем продолжил свой сбивчивый монолог. – Сегодня я подобрал ключ. Я подобрал его, малышка, и мы, наконец, откроем персональные ворота в рай. Да, девочка, после меня ты не сможешь ни с одним другим… Придется это признать. Только ты и я в этом мире. Друг для друга. Навсегда. Даже если захочешь выпить еще несколько литров моей крови – пожалуйста! Тебе можно… Потому что я принадлежу тебе с самой первой нашей нелепой встречи. И я отыскал свой ключ… – кончики пальцев проскользнули между ног, дотрагиваясь до влажного бутона плоти.
Ахнула, шире разводя ноги. Так сильно текла под его пальцами, что ничего уже не могла поделать с собой. Вильям не только говорил, он обжигал дыханием мою душу и тело, заставляя испытывать шквал каких-то беспорядочных полюсных эмоций в груди. Рядом с ним меня бросало то в жар, то в озноб. Вот он, мой мужчина… Мой. Мой. Мой. Порочный. Горячий. Жадный. И невероятно чувственный. Все сомнения отступили, сердце сошло с ума, а тело готово было умолять скорее броситься в это адское пекло.
– Вильям? – тихо всхлипнула от того, что его настырные пальцы всё глубже увядали в моей влаге. Мужчина легонько надавливал на маленький затвердевшей бугорок, заставляя меня дышать чаще.
– Что, моя девочка? – произнес, с нежностью заглядывая в глаза.
– Я хочу ощутить тебя глубоко. Чертовски глубоко, чтобы ты заставил меня кончить… Войди в меня, пожалуйста. Слышишь?..
Ей не пришлось просить дважды. Быстро стянул боксеры и, выудив из кармана джинсов презерватив, сорвал обертку, раскатывая защитный латекс по каменному стояку. Так сильно желал её, что еле сдерживал внутреннего монстра. Если бы Мона была опытной, мы бы занялись этим в приватной кабинке или в моей машине… Да где угодно: в подъезде, в коридоре, в прихожей на полу… Мы бы просто трахались, стирая все запреты. Но я не мог испоганить её первый раз. Все должно произойти нежно, чувственно и дико сладко. Шире раздвинул ноги малышки, медленно проскальзывая в её податливую глубину.
– Вильям… – зрачки девушки расширились, а щёки порозовели.
– Потерпи. Я аккуратно… – прильнул губами к её рту, не спеша, проталкивая своего бойца в узенькую щелку.
Мона была такой тугой, что у меня перехватило дыхание. Чувствовал, как она дрожит подо мной и часто-часто дышит, и старался контролировать каждое движение. Правда, это было чертовски трудно – член разрывался от притока крови, и я мечтал лишь о полной свободе действий в этой узкой мокрой киске.
– Девочка, ты бесподобна. Знаешь, что я теперь буду зажимать тебя в каждом темном углу… – криво ухмыльнулся, разрывая еле ощутимый барьер, и продвигаясь в теплую глубину.