Некоторые находят в Джейн определенную неотесанность, выводя ее из нервозности, которую она испытывала во время официального приема императорского посла Шапуи. Как я уже говорила, писем Джейн почти не оставила. Но в одном, где она в формальных выражениях оповещает о рождении сына, чувствуется вполне понятное торжество и уверенность в себе, а значит, к этому моменту «деревенская девушка» уже освоилась с новой для себя ролью. Записанных высказываний Джейн тоже сохранилось крайне мало, но они позволяют предполагать, что это была женщина гуманная и склонная к состраданию. Дерзкая мольба о спасении монастырей, публично обращенная к Генриху, многое говорит о ее духовной отваге, тем более что произошло это в момент, когда по стране шло маршем Благодатное паломничество, и, выражая свое мнение, Джейн открыто становилась на сторону мятежников, которые противились королевским реформам и требовали прекратить роспуск святых обителей. На основании этих свидетельств мы можем считать Джейн человеком думающим и совестливым, не боящимся поднимать голос, когда задеты принципы.
Однако многие исследователи выставляют Джейн не в таком лестном свете. Кто-то соглашается с викторианским биографом королевы Агнес Стрикленд, которая считает ее поведение бесстыдным и утверждает, что согласие Джейн принять ухаживания Генриха VIII стало началом ужасных бед, которые постигли ее госпожу, и дальше исследовательница мечет громы и молнии: «В Писании ситуация, когда служанка занимает место своей госпожи, порицается как особенно позорная… тошнотворное ощущение ужаса и отвращения должно охватить всякий склонный к правде и справедливости ум, когда речь заходит о поступках скромницы Джейн Сеймур. Она принимала авансы супруга своей госпожи… она пассивно наблюдала за смертными муками Анны Болейн… она видела, как против королевы выдвигают целую серию убийственных обвинений, которые в конце концов привели ее на эшафот». Стрикленд охотно забывает о том, что десятью годами раньше сама Анна начала строить планы, как занять место своей царственной повелительницы, и позже замышляла ее убийство. Однако если критические выпады этой исследовательницы рождены ее религиозными и моральными убеждениями, то современные хулители Джейн высказываются против нее скорее из подспудной преданности Анне Болейн.
Однако единственное свидетельство вовлеченности Джейн в свержение Анны – это ее согласие на словах очернить госпожу в глазах Генриха. Но такой поступок невозможно приравнять к потворству заговору с целью уничтожения соперницы. Арест Анны 2 мая 1536 года стал для большинства людей сюрпризом, скорее даже шокировал, ведь многие считали: если Генрих и решит избавиться от нее, то только путем аннулирования брака. Кроме Томаса Кромвеля, который позднее признавался, что после случившегося 18 апреля выдумал любовные приключения королевы, коалиция ее противников, собравшаяся в начале 1536 года, едва ли имела ясное представление о том, к чему в конечном итоге должны привести их совместные усилия. Никакие известные нам сведения о Джейн Сеймур не подтверждают, что она замышляла смерть Анны, как голословно утверждает Стрикленд.