Но тут же наше внимание привлек истошный крик.
– Твою же мать, это Ульяна!
Я кинулся в том направлении, откуда исходил крик, но не успел сунуться к двери, как меня опередили, и теперь я оказался предпоследний в цепочке.
– Меня это бесит, Аджит! Иди уже быстрей! – я рычал на безопасника настолько тихо, насколько позволяло мое внутреннее состояние.
Блядь. У меня внутри все барьеры самосохранения стерлись. Я хотел сейчас только одного – увидеть Ульяну живой и целой. Защитить в своих руках от всего мира. И убить этого педофила-мудака. Но при этом в голове ни разу не проскользнула мысль о том, что этот ублюдок может быть здесь не один, и телохранители, и Аджит при этом могут пострадать.
Небольшой коридор был утыкан узкими и низкими дверьми по бокам в стенах. Как я мог понять, это были кельи. Но нам точно нужно было не сюда. В конце коридора маячила высокая железная дверь, выделявшаяся своим внушительным видом из этого всего убожества. В груди сильнее забилось сердце от нехорошего предчувствия.
– Дерьмо! – услышал я позади себя и, обернувшись, заметил, как охранник захлопнул дверь в боковой стене.
– Что там? – не удержался от вопроса.
– Твою мать! – выдавил он, и прямо на глазах его лицо начало менять цвет.
– Да, что там…?! – я хотел было вернуться, чтобы посмотреть, но другой звук отвлек меня от этого действия.
– На пол! – выкрикнул Аджит. – Мразь! Руки убрал! На пол!
Я метнулся в ту сторону, где уже стояли безопасник и два охранника, третий шел позади меня.
– Что?! Кто?! – донесся до моих ушей грудной баритон, от которого даже у меня по телу мурашки пошли.
Растолкав охранников, я зашел внутрь. И остолбенел.
– Отпусти ее, – процедил я сквозь зубы, наводя пистолет на цель, которой служила голова ублюдка.
– Са-а-амра-а-а-ат… – стоило услышать голос Ульяны, осипший, пропитанный неземным горем, как у меня сорвало крышу.
Я нажал на курок и… в плечо ударила отдача от выстрела. Я дернулся чуть назад и тут же в спину получил тычок.
– Всем стоять на месте! – грубый мужской голос послышался откуда-то сверху, и это вывело всех из состояния ступора.
Аджит попытался схватить меня за предплечья и толкнуть за себя, но хер он угадал. Молниеносный бросок, и вот я уже стою вплотную к этому мудаку. Он в недоумении открывает рот, хватаясь за кадык, из которой фонтаном бьет струя крови. Он хрипит. Хочет что-то сказать, но это уже ему никогда не удастся сделать. Теперь он если и выживет, то сомневаюсь в том, что вообще сможет не то что слово сказать, а есть и пить будет строго через трубочку.
Я толкнул его ногой в бок, чтобы вытащить из-под этой мрази Ульяну.