Родителям бы нужно позвонить, волнуются поди. Что там Тома им наплела, кто знает. Но и этого я не могла сделать. Какая-то жизнь у меня, словно на время перестала быть самой собой. Противно от всего этого становилось. Хандра накатывала, с которой я долго боролась, не подпуская к себе близко. А теперь вот не могла побороть.
Тома пришла в половине десятого и давай меня подгонять:
– Надо торопиться, мне еще нужно подготовиться к выступлениям, – приговаривала она, пока спускались по лестнице. – Игорь как, не злился? Не понял ничего?
– Вроде нет, – пожала я плечами, хоть и отреагировала на вопрос подруги совсем не так равнодушно, как сделала вид.
Он мне подарил кулончик, и это было единственным, что решила забрать с собой. Сейчас тот покоился на моей груди, согретый теплом моей кожи. Пусть хоть что-то мне останется от него.
– Ну ладно, – кивнула Тома, явно думая о своем. – Он, наверное, уже там. Прибавим шагу! – скомандовала она.
Хочу сказать, что для того расстояния, на котором находилась огромная поляка, утыканная по периметру горящими факелами, запас времени Тома рассчитала впритык. До места празднования этого их полнолуния я добралась с языком на плече и дыша кровью. Загнала меня зараза! Могли бы и пораньше выйти. Целый час страдала от безделья в ожидании, а потом вот неслась по лесу.
– Как ты понимаешь, сидеть тебе придется среди зрителей, – тихо напутствовала меня Тома, пока шли к небольшой трехступенчатой трибуне, местами уже занятой. – Человек ты тут единственный, а потому сиди и не высовывайся. Остальные зрители – это те, кто по каким-то причинам не могут участвовать в празднике.
Оборотни, значит, но ущербные, – додумала я про себя.
– Вон там, – показала Тома на еще одну трибуну поменьше, – будет находиться альфа и судьи.
– Какие еще судьи? Тут еще и судить кого-то будут?
Уж не предстоит ли мне увидеть что-то кровавое и зверское? – заранее испугалась.
– Да нет же! – посмотрела на меня Тома как на слабоумную. – Судьи, которые отберут потом победителей. Победители, их обычно трое, получают переходящий кубок «Красота и ловкость», который хранят до следующего полнолуния. Кстати, один из кубков уже трижды оказывается у меня, – не без гордости добавила. – Но в этот раз думаю уступить его кому-то еще. Да и голова занята другим, – вздохнула.
Уж не разлука ли со мной ее печалит? Или страшно потом ответ держать перед братцем и кланом? Но меня это точно не касается. Мне бы оказаться подальше отсюда, а там пусть сами разбираются.
Я заняла самое неприметное место на трибуне и старалась сидеть тихо как мышка. Да впрочем, внимания на меня никто и не обращал. Взгляды всех зрителей были прикованы к трибуне напротив, на которую поднимался альфа в длинном черном плаще и еще пятеро мужчин в серебристых плащах. Все они заняли свои почетные места, и через несколько секунд трижды ударили в гонг, а пламя факелов резко вспыхнуло, что я даже испугалась.