Несколько долгих секунд мы подержали друг друга в объятиях.
Я старательно улыбалась и даже смахнула с глаз две маленькие непрошеные слезинки. А потом, когда убедилась, что внимание полицейских и адвоката больше не сосредоточенно на наших особах, осторожно отстранилась.
— Вчера неподалеку была очень сильная гроза! — улыбаясь, восторженно сообщил Марек. — И как только я услышал раскаты грома, то сразу понял, что ты скоро прибудешь ко мне, о, прекраснейшая из дочерей Одина!
— Что такое он болтает? — совершенно растерялся капитан.
Значит, они только делают вид, что не обращают на нас внимания, а сами тем временем внимательно слушают, — мгновенно сделала я вывод.
Потом увлекла Марека подальше от зрителей к столу и снова обняла.
— Подыграй мне, — быстро шепнула на ушко, — пусть все думают, что мы обручены.
— Прости, любимая, наверное, наша свадьба откладывается на неопределенное время, — пробормотал Марек, впрочем, достаточно внятно, для того чтобы его услышали.
— Это ничего, это ерунда и не самое страшное в жизни, — лепетала я, положив голову на плечо парня и прислушиваясь к разговорам за соседним столом.
— Да о чем они говорят вообще?! — поддержал капитана старший лейтенант.
Ян растерянно поморгал. Но он не зря выбрал профессию адвоката. Нашелся молодой человек достаточно быстро:
— Понимаете, Марек творческая личность! И он привык мыслить образами! А изъясняться при помощи поэтических эпитетов!
— Ян, что же ты! Будь добр, говори попроще! — сквозь зубы пробормотала я.
— Чего?! — недоуменно переспросил кто-то из офицеров.
— Они так общаются между собой, понимаете? Объясняются в любви! Пан Збигнев сравнивает свою невесту с полубогиней! Восторгается ее красотой и грацией! От полноты чувств! Из нежной влюбленности!
— А, — протянул один.
— Тогда понятно, — задумчиво добавил другой.
И оба замерли, в надежде услышать нечто новенькое или пикантное.
— Как ты здесь, солнышко мое?! — пролепетала я, поглаживая плечо молодого человека, словно не веря, что он сейчас рядом. — С тобой хорошо обращаются?
— Женя, ты прости меня, — слегка невпопад ответил Марек.
— Ничего, не извиняйся. Тебя здесь нормально содержат?
— Кровать с панцирной сеткой, — послушно отрапортовал Марек, — кормят какой-то странной едой. Однородной консистенции, пахнет она непонятно. Пить дают гадкое пойло, не смог выяснить, кофе это или какао. И постель, правда, ни разу не меняли. Вот все добиться не могу. И гулять меня не выпускают почему-то. А в комнате очень душно все время, и простора нет.
— А ты в этой комнате один? Или там есть кто-то еще? — Я решила сосредоточиться на вещах более важных.