На экране появился Гэрри.
– Ваш приятель – способный человек, – продолжал Каленберг. – Я не верил, что он откроет замок, но он справился.
Гея молчала.
– Обычно мы обесточиваем лифт. – Каленберг откинулся в кресле, не отрывая глаз от экрана. – Но я хотел выяснить, каковы возможности вашего специалиста. Предстоит серьезный разговор с конструкторами замка. Так дело не пойдет.
Оба наблюдали, как Гэрри и Феннель вошли в музей.
– Чтобы не вспугнуть ваших друзей, я включил телекамеру, лишь когда они убедились, что та не функционирует. А теперь их ждет сюрприз. – Каленберг переключил монитор на телекамеру второго зала.
На экране Феннель и Гэрри смотрели на пустой пьедестал, Гея услышала, как Феннель спросил: «В чем дело?»
И тут же Каленберг выключил монитор.
– Они будут здесь через несколько минут. – Макс протянул Гее золотой портсигар. – Сигарету?
– Благодарю. – Гея взяла сигарету, прикурила от любезно предложенной зажигалки.
– Между прочим, как поживает господин Шалик?
Вопреки ожиданиям Каленберга вопрос не удивил Гею.
– Когда я видела его в последний раз, прекрасно! – невозмутимо ответила она.
– По-прежнему прокручивает свои грязные делишки?
– Не знаю. Он постоянно занят, я не интересовалась подробностями.
– Пора его остановить. – Глаза Каленберга злобно сверкнули. – Он становится несносным.
– Вы так думаете? Шалик ничуть не хуже других, – заметила Гея. – В конце концов, мистер Каленберг, вы и он одного поля ягода.
– Отчего же, мисс Десмонд?
– Мистер Так говорил, что в музее только оригиналы. Не верю, чтобы власти Флоренции продали Давида Бернини. Вы украли перстень Борджа и многое другое. Вы так же несносны, как и Шалик.
Каленберг улыбнулся.
– Признаю, лучшие экспонаты моего музея украдены, но на то есть причины. Я боготворю прекрасное. И слишком занят, чтобы ездить в Европу, поэтому предпочитаю иметь под рукой то, что мне нравится. Шалику важны только деньги, красота ему безразлична. Он живет ради денег, я – ради прекрасного. Поэтому я решил остановить его.
– Возможно, ему нужны деньги, – заметила Гея. – У вас же их больше чем достаточно. Вы бы ничем не отличались от Шалика, если бы у вас их не было.
– Вы – смелая женщина, мисс Десмонд. Уверен, мистер Шалик обомлел бы, узнай он, как вы его защищаете.
– Я не защищаю. Я лишь говорю, что не вижу разницы между вами.
Прежде чем Каленберг успел ответить, открылись двойные двери, в кабинет вошли Гэрри и Феннель.
Зулусы замерли на пороге, вопросительно глядя на Каленберга. Макс отпустил их взмахом руки, африканцы вышли в коридор, двери закрылись.