— Всё равно чего-то не улавливаю… — покачал я головой поддерживая свою игру.
— Ты… не пахнешь как стеллинг, в этом вся проблема. А испытание, кстати, тебе должно помочь! Считается, что сам Прапредок направляет стеллингов, проходящих это Шести путями: если твоя душа окажется не готова к тому, чтобы стать таким, как мы, то… — Шестая многозначительно провела рукой, — и кстати! — тут же сменила пластинку, начиная говорить на подъёме: — У нас это считается очень почётным, если родитель выставляет на испытание своё чадо! — заметив мой полный скепсиса взгляд, она продолжила агитацию: — только я и Первая прошли его! Седьмая и Десятая провалились год назад, и теперь они должны ждать ещё десять лет, прежде чем получат новое право быть испытанными!..
— А сколько мне, то есть нам лет? — задал я вопрос, который волновал меня сегодня уже долгое время. Шестая, которой я оборвал полёт мысли, сначала хотела сказать что-то возмущённое, но, смягчившись, сказала своим обычным, мягким и добрым тоном:
— Нам всем уже по тридцать три года, Пятница-кун. Тринадцатая чуть младше всех нас: она долго не хотела вылупляться, мать уже волновалась, что с ней что-то не так, но, спустя трое суток, она всё-таки появилась на свет, — под моим вопросительным взглядом и поднятой бровью она добавила: — мне это отец рассказывал.
А я, признаться, в тот момент больше охреневал, не от того факта, что Шестая чуть не в подробностях знает историю рождения, а потому, что биологические возраста наши (мой и Тринадцатой) умудрились совпасть практически тютелька в тютельку! Нет, я верю, конечно, что стеллинги такие ребята, что взрослеют не быстро, но тридцать с копейками, мать его, лет! Да, вот тебе и обманываться внешним видом вечных лолок…
Глава 10
Глава десятая, в которая начинается с позора, перерастает в экскурсию, знакомство с роднёй, а также рассказывает множество занимательных фактов из жизни насекомых
Знаете, что я вам скажу, слегка забегая вперёд? Зря я грешил, иногда, в своих мыслях, на скуку и однообразие больничного периода: там, хотя бы, мой порядок дня принадлежал мне. Я мог спокойно и вдумчиво перебирать логи Системы (команда «Логи», конечно же), я мог болтать о чём-то без умолку с Шестой или просто спать, отдыхая от прожитых впечатлений. Теперь же… теперь же моё время, решением одного хитрого господина, мне принадлежать категорически перестало.
Нет, Папаня мне оказал добрую услугу: ибо чтобы подробнее узнать о стеллингах (или захотеть узнать), чем я уже знал, большего стимула, нежели какое-то местное испытание было не придумать. Так же, заодно он оказал добрую услугу мне и тем, что снял не малую часть вопросов у местных ко мне; вернее, он их не снял, он их просто разрубил. Потому, что испытуемому дозволялось много больше, нежели простому отпрыску одного из патриархов. В общем, это соломоново решение, с одной стороны, проверяло меня на вшивость, а с другой — мягко (хотя, не сказал бы, очень даже не сказал бы!) помогало мне социализироваться и освоиться. Шестая, кстати, поспешила меня успокоить: даже если я завалюсь (ну, не тотально, хотя бы), то мне это всё равно должно помочь стать своим. Как-то. Типа, если я всё сделаю правильно, то даже если и не получу «билет в совершеннолетие», то хотя бы перестану своей аурой как нечто непонятное. Каким образом, спрашиваете? Ну, Прапредок одобрил… Не, серьёзно, как это должно работать — шайтан его знает. А Шестая на все уточняющие вопросы отвечает уж больно туманно. Зато очень напирала на то, что я должен стараться и рвать жилы.