Овладение Нериком Каранни поручил Арбок Перчу, а сам ушел в свой шатер, раскинутый в центре расположения конницы.
— О светоносная Нуар!..
И Нуар, прекрасная и величавая, всем сердцем принадлежала престолонаследнику. Душа его, безграничная и чистая, как небо над нами, была ей дороже жизни.
— О царь мой! Властелин мой!..
Она зацвела, заиграла всеми женскими чарами и с заверениями в преданности, с молитвами восторга и служения отдавалась царевичу. А как же иначе. Ведь он — порождение богов, и принадлежать ему — веление богов! Не помня себя от счастья, Нуар тем не менее все твердила, что, едва царица будет освобождена из плена, она, Нуар, тотчас добровольно принесет себя в жертву храму. И без устали торопила, чтобы скорее, как можно скорее освободили Мари-Луйс. Чтобы бросили на это все силы и средства.
— Хочу вознестись в небесные дали, божественный! — твердила она царевичу. — Устала я от земной жизни. Спаси мою грешную душу, властелин мой!
По ее настоянию Каранни снарядил Таги-Усака в Хаттушаш под видом ассирийского купца: может, удастся проникнуть к Мари-Луйс.
«Жена моя, — написал ей царевич. — Этот дэв явится перед тобой по моему велению и желанию. Прислушайся к его совету. Я буду ждать…»
Астролог отбыл. Нуар в какой-то степени радовалась, что престолонаследник именно Таги-Усака послал на это опасное дело. Может, он обнаружит там себя и погибнет?.. Подумала такое и сама испугалась. Но… мысль эта не покидала ее и явно была желанной.
* * *
Арбок Перч с чувством раздражения отправлялся в шатер к престолонаследнику, когда тот временами приглашал его. Ведь там постоянно находилась Нуар…
У входа горели свечи, и спиной к нему сидела Нуар. Арбок Перч досадовал на себя, что не может вырвать ее из сердца, забыть. Он и судить-то ее не судит. И это особенно злило его. Совратительница она! Домогается бессмертия своей души! Цари, они ведь порождение богов. И души их, говорят, бессмертны. Потому-то преисполненные гордыни совратительницы с готовностью приносят себя им в жертву в надежде, что тоже сподобятся обрести вечную жизнь. «А есть ли она, эта вечная жизнь?» — спрашивал Арбок Перч сам себя. И сам же себе отвечал: «Нету ее! Нету!..» Сам с собой он вел и мнимый диалог с Нуар. «Увидев тебя, — говорил он, — престолонаследник так обрадовался, что и о беде своей забыл!..» — «А почему ты этому удивляешься?..» — «Так разве тебе неведомо, что вокруг делается?..» — «Нет, неведомо!..» — «Греховно творимое тобой!..» И он снова и снова терзал себя. «Такого неверующего, как ты, ждет ад!..» — говорил он и, смеясь над собой, сам же себе заявлял: «Э, да я слушаю тебя потому, что клятву принес. А клятвопреступнику угрожает смерть. Вот так-то!..» — «Сам направляй дым от огня своей души. Мой отец, который был рабом, утверждал, что человек сотворен из пыли и воды. И еще он говорил, будто после смерти человека боги склевывают его плоть, словно ячменные зерна, а кровь пьют вместо вина…»