Мурсилис принял наконец решение выступить со всем своим войском против Каранни, пользуясь и тем, что все другие враждебные племена и народы пока не вооружились и не пошли на него самого.
Надо спешить. Подавление армян станет уроком и другим посягателям.
Мари-Луйс торжествовала: Мурсилис идет навстречу своей гибели…
Хаттушаш лихорадочно готовился к войне.
* * *
Верховный военачальник Каш Бихуни с частью уцелевшего войска вернулся с победой после взятия хеттского города Данкува.
Он подъехал на колеснице, гордо стоя в ней. Брюхатый, толстогубый, явно довольный собой. Как Каранни ни бился, не удалось уломать его, обучить верховой езде.
— Колесница — моя жизнь! — упирался Каш Бихуни. — Я не променяю ее ни на что!..
Каш Бихуни, тыча копьем в спины бежавших впереди пленных хеттских военачальников, покрикивал:
— Э-эй, Мурсилисово отродье, поскорее!..
Он завладел не только Данкувой. Было разгромлено до тридцати больших и малых поселений хеттов. Жители их в основном уничтожены, а меньшая толика захвачена в плен — те, кто владеет ремеслом, и юноши, способные держать в руках оружие.
— Ну, толстяк, с успехом тебя!
— С твоим именем на устах добывали успех! — самодовольно ответил Каш Бихуни, жуя свои бобы. — В твоем имени куда большая магическая сила, чем в именах божьих. Стоит мне помянуть тебя вслух, дело тотчас и ладится.
Каранни довольно рассмеялся.
— Надеюсь, ты сыт, Каш Бихуни?
— И войско мое сыто! И я надеюсь, что и добычу нашу, и пленных ты оставишь моим воинам, божественный?!
— Непременно оставлю. И сделаю еще от себя добавление.
Каранни приказал зарезать у ног Каш Бихуни трех белых овечек в жертву за удачу. Верховный военачальник снова рассмеялся:
— Да что я, бог, что ли, государь мой?
— А кто же еще? — воскликнул Каранни. — Мой бог теперь ты со своею жвачкой! Женщин себе присмотрел из пленниц?..
— Ну, — помялся Каш Бихуни, — как тебе сказать, божественный. Эти стервы-пленницы сами напрашиваются в постель. А у меня, ты ведь знаешь, постели нет, не люблю я это.
И они опять всласть закатились смехом.
Каш Бихуни приказал своим телохранителям привести пленного властителя Верхней провинции хеттов, военачальников и жрецов.
— А что же ты не представляешь мне их жен и дочерей, старый волк? — спросил Каранни. — Или, может, у них не было ни жен, ни дочерей?
— Было, божественный. У каждого по пятьдесят — шестьдесят жен. Но я раздал их всех нашим воинам.
Пленный властитель-хетт и его люди покорно распростерлись на земле. Но Каранни, не взглянув на них, без слов, только жестом дал понять, что пленников надо уничтожить.