— Не отрицаю, этого я тоже хочу, — без увиливания ответил Арбок Перч.
— А еще ты стремишься разделаться со мной и посадить на престол Ерес Эпит, что была моею рабыней. Ты — царь, она — царица! Таково ведь твое желание.
Арбок Перч в душе пожалел, что сверх меры разоткровенничался. Он обалдело уставился на царицу. Ерес Эпит денно и нощно молит всех богов о благополучии этой своей названой матери и его все уговаривает. «Не держи, — говорит, — зла против нашей царицы, Арбок Перч. Жалей ее». Вот ведь и сюда он явился по настоянию жены, умолявшей его быть почтительным с царицей, что бы ни случилось… Да, очень, видно, ожесточилась Мари-Луйс в своей печали, если на ум ей лезут такие мысли…
Арбок Перч вдруг подумал: и впрямь, кто станет царем, если бы ему удалось уничтожить Каранни?.. И он неожиданно выпалил:
— Проживем и без царя!..
— Но это невозможно! Всяк сущий должен иметь над собой властелина. Телом правит голова.
Она поднялась, сорвала с себя красный плащ, бросила его на землю, выхватила из ножен свой заветный кинжал и вышла из пещеры. Арбок Перч последовал за ней. Онемевшая от страха старушка зашевелила губами, шепча молитвы.
Немного пройдя, Мари-Луйс остановилась. Внизу у ручья рабы мыли и чистили лошадей. Царица окликнула одного из них. Тот подошел, гремя кандалами. Она велела ему принести воды из источника, что бьет в подземелье старушечьего пещерного жилища. Раб быстро исполнил ее приказ. Она еще и еще давала ему новые поручения, и он поспешно исполнял их.
— Видишь, — сказала Мари-Луйс, обращаясь к Арбок Перчу, — этот раб — человек. У него есть душа, он способен чувствовать, есть тело, есть голова. Видишь?
— Вижу, царица.
— Его действиями управляет голова. Она же дает ему возможность дышать, чувствовать, получать удовольствие. Все его существо живо головою. А теперь посмотрим, может ли тело жить без головы.
Мари-Луйс приказала рабу повернуться к ней спиной. Тот смиренно подчинился. Она рубанула его кинжалом по шее, голова раба слетела и покатилась. Тело рухнуло, рванулось в конвульсии и недвижно застыло.
Царица засмеялась словно безумная.
— Э-эй, безголовое тело, поднимись! Встань, человек! Живи и действуй!.. — Она обернулась к Арбок Перчу: — Видишь, мятежник, тело недвижно. Оно умерло, потому что обезглавлено. Так и те, о ком ты печешься, — народ, отдельный человек. Без царя, без властителя, без мудрых и отважных правителей твой народ — что это безголовое тело — мертв и бездушен.
И сам неробкого племени, Арбок Перч тем не менее был потрясен жестокостью примера, преподанного ему царицей.