Ехали молча, подавленные и потерянные.
Наконец показался Егегарич, город-крепость в лесной чащобе, на взлобке дыбящихся скал, огражденный толстыми стенами.
Староста Егегарича, от природы трезвомыслящий, уравновешенный воин, на этот раз, встречая чудом спасшихся мучеников, был охвачен тревогой.
— Беда-то какая! — всплеснул он руками, встретив приезжих.
Все в крепости загудело, зашумели люди, зазвонили в храме.
Таги-Усак потребовал у старосты новых колесниц. Надо было спешить в столицу. Ни трапезы с ним не разделил, ни в храм не зашел. Не до того ему было при эдакой беде, что обрушилась на них.
Староста без промедления предоставил Таги-Усаку три запряженных колесницы, и тот заспешил со своими спутниками в Куммаху.
На рассвете следующего дня они добрались до крепости Аззи. Тут уже знали о нерикской трагедии и готовились к обороне. Таги-Усак, поспешно принеся жертву храму Мажан-Арамазда, снова пустился в путь, отправив при этом гонцов в города-крепости Ериз и Хаг, в Андзур, Арьюц и Керчанис, чтобы предупредить о возможном вторжении хеттов. От имени престолонаследника он приказал всем быть готовыми по первому зову выступить ему на помощь.
Царская армия стояла лагерем недалеко от Куммахи, в крепости Арипша, на острове заболоченного озера. Там же хранились дворцовые сокровища. Крепость эта была неприступной. Только знающий мог пройти туда и оттуда по узкому камышовому насту, скрытому под илистым покровом. Путь этот был известен лишь нескольким жрецам и военачальникам. На вершинах ближних гор, напротив Арипши, находились такие же укрепленные и неприступные крепости, не имевшие даже въездных ворот. Забраться туда можно было только по канатам.
У подножия гор раскинулось большое поселение Арапес, обеспечивавшее хлебом и продовольствием и войско и двор.
Вдали показался священный Евфрат.
Таги-Усак и его спутники земно поклонились великой армянской реке и направили колесницы к столице.
* * *
Недужный царь Уганна, укутанный в теплый хитон, был на ногах. Болезнь вконец иссушила его.
— Будь проклят Мурсилис! — дрожащим голосом прокричал он. — Мне все уже известно, сын мой.
Таги-Усак приложился к руке царя Уганны и сказал:
— Мурсилис — жалкий вор! Обманом одолел беззащитную женщину. Это не останется для него безнаказанным, царь наш!
Престарелый повелитель взмолился:
— Призови сына моего, пусть идет на врага!
Таги-Усак посетил храм Мажан-Арамазда, принес там в жертву богам белого телка и затем выслал, одного за другим, восемь гонцов на восток страны, чтобы разыскали Каранни и сообщили ему о случившейся беде.