– Твое предположение обоснованно. – Голос Олдера звучал ровно и как-то отстраненно. – На твоем месте я бы подумал так же.
От такой ровности и отстраненности глаза почему-то защипало. Как никогда, я была близка к тому, чтобы позорно разреветься.
– Я так не думаю, – выдавила, смотря на свои сцепленные в замок руки. – Даже если бы мне предоставили кучу доказательств твоей причастности, все равно не поверила бы. Ты слишком гордый для того, чтобы действовать такими гнусными методами. И правильный. И даже добрый, черт тебя возьми, хоть и тщательно это скрываешь. А мне… мне просто плохо. Правда, плохо. Думала, что я сильная, независимая, способная со всем справиться. Но, когда дело касается близких, сложно держать себя в руках. У меня весь мир на глазах рушится. Я всю жизнь искренне считала, что наша гильдия – это большая дружная семья, а они…
Две предательские слезинки все-таки скатились по щеке, но не успела я их стереть, как мои руки накрыла ладонь Олдера. Ничего не говоря, он привлек меня к себе и поцеловал – жадно, страстно, не сдерживаясь. И я ответила на этот поцелуй, выплескивая горечь, боль и делясь неожиданно окрыляющим чувством, что дарили его объятия, прикосновения, само присутствие…
Отстранившись, он провел большим пальцем по моей щеке и посмотрел в глаза.
– Не думай о том, чего все равно не можешь изменить. Завтра будет трудный день, тебе нужно развеяться.
Поднявшись со скамьи, он потянул меня следом и с небрежной усмешкой добавил:
– Пойдем, моя прелесть.
– Куда? – спросила я скорее машинально.
– Увидишь. – Усмешка Олдера превратилась в многообещающую улыбку. – Уверен, тебе понравится.
Уже и не вспомнить, когда мне в последний раз доводилось вот так просто гулять по городу. Эмоции немного улеглись, и пусть я по-прежнему сильно переживала за отца, могла смотреть на ситуацию более трезво.
Чем-чем, а ослиным упрямством я точно пошла в него, поэтому точно знала: если он втемяшил себе в голову, что не ляжет в лечебницу до окончания игр, ничто не способно изменить его решение.
Стояла духота. Послеобеденное время было особенно жарким, но это не мешало горожанам заполонять столичные улицы. Многолюдность меня бы нисколько не смущала, если бы я то и дело не ловила на себе самые разные взгляды. Кто-то смотрел с восхищением, кто-то – с любопытством, кто-то – с равнодушием, но всех их объединяло одно – узнавание.
Идущая навстречу девушка, держащая под руку молодого человека, даже притормозила, и до меня донесся ее взбудораженный шепот:
– Смотри, это же Олдер Дирр и Фелиция Саагар! А-а-а, с ума сойти!