Но тогда наемники не нашли формулы. Иначе они не пытались бы все эти годы отыскать меня через сны.
— А в чем еще, помимо шпионажа, виновен Варлок? — Я вклинилась в речь начальника департамента.
— В отнятии сил у верховного алхимика, вандального нападения на выставку знаменитого цверга-ювелира, похищении мастера-артефактора.
Он еще не договорил, а я уже вспомнила статью в новостном листке, посвященную исчезновению последнего. Пропавший маг специализировался на хранах знаний — кристаллах, способных принимать информацию на расстоянии и записывать ее. Репортер писал, что исчезнувший маг совершил прорыв в артефакторике.
«Ты — ключ», — прозвучал в ушах голос мамы. Она не успела тогда сказать, пояснить. А я… Я только сейчас поняла, что все эти годы носила на груди то, за чем охотились разведки двух империй.
Дар бесновался внутри. Рвался крушить, рвать и метать, сжигать и мстить. Из-за демоновых политиков тринадцать лет назад я лишилась всего.
Капля-амулет, подаренная Варлоком, вспыхнула на груди ярким пламенем, тело окатило волной боли, от которой я зашипела. Откуда-то пришло осознание: сейчас, именно в этот момент альва пытают.
— Занятно, — протянул Лейрин, гипнотизируя взглядом амулеты, висевшие на моей шее.
Я могла поклясться, что теперь он видел отнюдь не безобидный янтарь, под который маскировался мамин прощальный подарок. А затем посмотрел выше. И в его глазах я прочла свой смертный приговор.
Живой я из этой комнаты уже не выйду.
Но в моих силах сделать так, чтобы отсюда вынесли два трупа. Плавный, тягучий шаг в мою сторону. Лейрин двигался как песчаная змея, приближаясь неотвратимо. Я, не разрывая зрительного контакта, боясь, что если отвлекусь хоть на миг, то он кинется, встала из-за стола и попятилась.
Стена, холодная, шершавая, вырезалась в спину: отступать больше некуда.
— Знаешь, Найриша, свою карьеру я начинал как полевой целитель, — тихо сообщил он, снял мундир и начал закатывать рукава рубашки. — Потому, если потребуется, на теле своего врага я могу магией разорвать каждый мускул, попутно назвав его на латынории. Или, например, вскипятить ему мозг, при этом интересуясь, начать ли с мозжечка, тимуса или эпифиза… — Он говорил проникновенно и вкрадчиво, запугивая. И не сказать, что безрезультатно.
Но если тебя прижали к стене, ты можешь либо покориться демонам своего страха, либо сразиться с ними. Я выбрала второе.
— Знаете, эйр Лейрин, если вы предлагаете мне услуги врачевателя, то я, пожалуй, предпочту некроманта.
— А кто сказал, что речь идет о тебе, девочка? — жестко усмехнулся он. — Вернее, только ли о тебе? Если альв был так глуп, что обзавелся привязанностью… Это его вина и мое преимущество. Интересно, сколько он продержится, видя, как ты умираешь? А может быть, ты расскажешь все сама?