Вот только эйру Лейрину, начальнику следственного департамента, до межрасовых договоров дела не было. Им двигало иное — нажива. Шантаж целой расы — это вам не жалованье служащего. Пусть и должность у того не из последних.
— Мои люди давно под него копали, — с жесткой усмешкой подытожил принц. — Вот только Лейрин был скользким, как угорь в болотной воде. Так что я вынужден сказать тебе даже спасибо за то, что ты убрал его. — И он, сидя в кожаном кресле у камина, отсалютовал бокалом виски Варлоку.
Сам же альв стоял у окна кабинета и задумчиво смотрел на столицу.
— Может, ты мне еще и премию за его ликвидацию выпишешь? — иронично уточнил остроухий.
— С превеликой радостью. Если ты поступишь на имперскую службу, — тоном «как же я тебя ненавижу» ответил принц.
— Спасибо, роль двойного агента не для меня.
— Да для тебя и должность простого шпиона не очень-то, — не удержался Арнсгар.
— Не спорю… — согласился альв и неожиданно сменил тему: — И все же, как сам глава тайной канцелярии оказался в нужном месте и в нужное время?
— Когда в щепки разносят твою столицу — сложно не заметить, — убийственно серьезно ответил принц. — Ну и так, для проформы: не только за тобой, но и за Лейрином мои люди вели слежку. И когда он пошел ва-банк, арестовав тебя, чтобы выбить формулу…
— А мне интересно другое, — перебила я. — Почему этого не пытаетесь сделать вы? Ведь владеющий формулой способен поставить на колени целую расу.
— Может быть, потому, что болезнь не знает границ? — вопросом на вопрос ответил принц.
— Год назад, когда магистр Элроу вывел формулу эликсира, агенты империи пытались ее выкрасть. И уничтожили всю лабораторию. Тела алхимика после взрыва так и не нашли. Исчезли также все записи, — сухо, словно цитируя строчки отчета, произнес Варлок. И со сдерживаемой яростью добавил: — Вместе с тем взрывом исчезла и надежда спасти моего брата.
— Не отрицаю, мы хотели выкрасть формулу. И произошедший взрыв стал провалом и для нас.
— Провалом? — удивилась я.
— Да. Потому что болезнь мутировала. И в империи появились первые погибшие от нее.
В кабинете наступила тишина. Такая плотная, давящая, что ее можно было резать ножом.
— Теперь вы понимаете, что смерть Вирмара мне была невыгодна. Он был тем, кто способен найти утраченную формулу. И, судя по тому, что в моем кабинете присутствует живой дракон, ему это удалось.
Арнсгар не произнес: «Диктуйте ваши условия», но я услышала. Мы все услышали. Глава тайной канцелярии проиграл в войне шпионов и признавал это. А как политик и как дипломат понимал и другое: сколь бы он ни ненавидел своего врага, сколь бы ни желал убить его, ему нужен был живой Варлок, который знал формулу.