— Превосходно! Как раз вовремя. Ты выглядишь восхитительно, милое дитя.
Гиацинта обежала меня со всех сторон, энергично размахивая немыслимых размеров клетчатой сумкой, куда она убрала свое вязание. Примула, высвободив шаль из цепкой хватки микроскопического ридикюля, восторженно присоединилась к славословию. Что мне оставалось делать, кроме как сказать, что сестры тоже выглядят превосходно? Наглая ложь, уж поверьте.
На Гиацинте, как и на мне, было длинное платье, но облегающее и вызывающе розового цвета. Ее и без того длинные мочки оттягивали огромные шарики горного хрусталя, а на отнюдь не вздымающейся груди во много рядов лежали искрящиеся ярко–красные камешки. Я попыталась убедить себя, что темно–синий школьный сарафанчик смотрится на Примуле совсем неплохо, но, по правде говоря, это было ужасно. Примула выглядела в нем на сто лет старше, а мини–юбка безжалостно подчеркивала ее тонкие, как спички, ножки. Зачем?! Ну зачем, скажите на милость, надевать сиреневые сетчатые чулки? Ну и дура же я! Разумеется, чтобы они сочетались по цвету с сетчатой же шалью!
— Мы так рады, что ты находишь нас очаровательными, милочка, — горделиво пропела Примула, благодарно заглядывая мне в глаза. На ее щеках пылали пятна, похожие на розовый цемент, а реснички словно опустили в гудрон. Я уж не говорю про помаду малинового цвета — складывалось полное впечатление, что старушка украдкой лакомилась вареньем, да забыла вытереть рот.
Дверь бесшумно отворилась, и неизменный Страш сообщил, что машина готова. Мне вдруг расхотелось ехать. Как я смогу сосредоточиться на том, чтобы добыть какие–то сведения, когда остальные гости будут потешаться над бедными сестрицами, пряча гнусные ухмылки за стаканами с хересом? Пожилые люди такие ранимые. Как, порой, и молодые.
Дорога до Чейнвинд–холла выявила всю зыбкость границы между жизнью и смертью, о чем я раньше никогда не задумывалась. Повез нас не Страш. Он всего лишь распахнул перед нами дверцы механизма, больше всего напоминавшего старинный катафалк. За руль села Гиацинта, а мы с Примулой разместились рядом.
— Всем удобно? Люди кривились, когда двадцать лет назад Артур Уилкинсон окончательно перешел на кремацию и мы приобрели его надежную старушку. Но мы знали, во что вкладываем деньги. На эту машину можно полагаться на все сто процентов. Кто бы позволил, чтобы автомобиль с покойником вдруг заглох в транспортной пробке? Тесса, если на обратном пути почувствуешь усталость, можешь прилечь на подстилку для Минни. Она иногда любит куда–нибудь прокатиться.