…хорошая девочка…
…да плевал Харольд на всю ее хорошесть, не взял бы, кабы не старый должок и хорошая память Петера, который про этот должок напомнить не постеснялся. Мол, услуга за услугу, иначе… ссориться с Петером — себе дороже. Он, хоть и одной ногой в могиле стоял, напакостить мог изрядно…
…а девка ничего оказалась. Крепенькая. Сисястая и задастая. Костюмчик форменный сидел кривовато, сисястости этой не скрывая. И, пожалуй, не будь Хельги, закрутил бы Харольд с новенькой… нашел бы способ подойти, хотя эта сопливица нос держала, что королева познаньская.
Мужики ее невзлюбили.
Нет, держались бы в стороночке, если бы Харольд прикрикнул.
А он не стал.
Зачем?
Он свое дело сделал, принял в отдел, честь по чести, а что не удержалась — ее беда. Он не сомневался, что новенькая через месяц-другой запросится на перевод. И он пойдет навстречу.
Не сразу.
Но пойдет… договорится… все же жена была некрасива, да и Хельга по сравнению с этой многое теряла…
…придется с ней что-то да решать, и как можно скорей.
Как ни странно, новенькая не плакала. Не жаловалась. И мелких пакостей не замечала. А когда крупные пошли, пригрозила докладную составить. Мол, одно дело — личная неприязнь, и совсем другое — намеренная диверсия.
Диверсанты, блин… пособирались… дальше хвоста собачьего не видят.
Обвела всех девчонка.
Сначала, когда она со своей теорией безумной явилась, Харольд оторопел.
Серийный убийца?
Здесь?
Ересь и чушь…
Запретил.
А она запрета ослушалась. Упрямая. Прям как Петер… понятно, почему старый хрыч, к бабам относившийся куда хуже Харольда, девчонку пригрел, просил за нее. Уволить бы, но…
…Особый отдел.
…вмешались… тоже вороны, летят на падаль… когда появился тот высокий парень со снулыми глазами, Харольд оцепенел. Первая мысль: узнали. Кто донес? Как? И ноги подкосились. И сердце оборвалось. И потянуло признаться. Глядишь, и не по вышке пошел бы…
…а он про Катарину выспрашивать стал.
Характеристику затребовал.
После и кабинет отдельный выделить пришлось. Для работы. Харольд выделил. На другом конце здания. Оно-то чем меньше с Одаренными встречаешься, тем дольше и спокойней жизнь твоя. И надежда появилась, что девчонка доигралась.
Особый отдел — это вам не бирюльки.
А она взяла и права оказалась. Экая наглость! И что было Харольду делать? Дело громким вышло, слишком уж громким… небось, при прежнем Князе ни одна газетенка и вякнуть бы не посмела, а тут… объявили гласность… тьфу.
…теперь избавиться от сучки было делом чести, а то мужики-то, которые прежде начальника уважали и побаивались, ныне всякий страх потеряли. Вроде оно-то все как раньше, да только по глазам видно — смеются.