По плану нам предстояло пройти около четырех километров по краю сектора, минуя места, в которых нас могли ждать неожиданные встречи с нежелательными людьми. По словам Диса, это была самая граница с Оранжевой зоной, но опасаться, якобы, было нечего: вдоль границы располагались форты, охраняющие условно-безопасную Серую зону от вторжения с нерасчищенных земель. Несмотря на это, мне было несколько не по себе. Уж кто-кто, а я неплохо знал, ЧТО может приползти с зараженных ксеносами территорий. Приходилось сталкиваться.
Не придавала уверенности и информация, пришедшая днем в рассылке и озвученная мне Дисом. Какому-то бедолаге хватило везения вляпаться в ловушку ксеносов, и район, прилегающий к интересующему нас, накрыло туманом. А где туман – там, само собой, и туманники. В общем, все происходящее меня максимально не радовало. Если добавить сюда еще и обозленного босса местной мафии… Осторожность следовало утроить, хотя, казалось бы, куда уж дальше?
Я поежился от холода, и стер с лица изморось, брошенную пронзительным ветром. Дома справа нахохлились и хмуро смотрели провалами окон на пустырь, по которому пробирались мы с Дисом. Открытое пространство слева напрягало и тревожило. Поведя плечами, я мысленно выругался: с такой погодой будет очень сложно не заказать в качестве «предмета из магазина на выбор» всесезонную куртку с подогревом. Кровь на рукаве я кое-как оттер, но внутри, на подкладке все равно чудилась грубая корка. На паре бандосов там, на крыше, одежка была попрезентабельнее, жаль, что времени снять не было. Да и браслеты проверить не мешало бы. Как минимум, у одного из банды, того, что успел пройти инициацию, могло бы найтись что-то интересное. Черт. Кажется, я начинаю рассуждать, как обитатели Полигона. Впрочем, почему «как», если я теперь – один из них? Тяжелая для осознания мысль, но нужно к ней привыкнуть. Я тут не в гостях, мне здесь жить, как бы хреново это не звучало. И, чем быстрее я с этой мыслью свыкнусь, тем дольше проживу. По-другому никак.
Новый порыв ветра донес до нас тоскливый собачий вой. Я аж замер на мгновение. Как-то совсем не ожидал я услышать здесь подобный звук. И звучал он странно. Вроде бы и обычная собака воет, но как-то жутко, инфернально. Я посмотрел на Диса. Говорить он не стал ничего, но, по выражению лица, которое адаптировавшиеся к темноте глаза различали достаточно хорошо, можно было сделать вывод, что ему этот вой не понравился. Рука бывшего артиллериста крепче сжала гарпунное ружье, и он пошел быстрее. Мое настроение испортилось окончательно.