Нестерпимо посасывало под ложечкой. Несколько раз он нетерпеливо поглядывал в горшок. Сам посолил по вкусу. Не успела салма хорошенько прокипеть, как Шеркей уже подошел к Уте с самой большой глиняной миской.
— Неужто осилишь все и не лопнешь? — удивленно улыбнулась девушка.
— Боюсь, что не наемся, — проглотил слюну изголодавшийся Шеркей.
Наконец варево поспело, и Утя наполнила миску до самых краев. Шеркей, с удовольствием вдыхая вкусный парок, уселся за стол. Обычно у Ути салма получалась клейковатой, но в этот раз придраться было не к чему. Можно подумать, что покойная жена сварила. Обжигаясь, проглотил первую ложку, облизнулся, причмокнул. Ослабил пояс и принялся за еду по-настоящему. Ел, как всегда, быстро, громко сопя и чавкая.
Вдруг на зубах что-то заскрипело. Пожевал — вроде травинка в муку попала. Выложил ее на ложку, проворчал:
— Ты что это мне сварила?
— Иль не видишь? Салму. Сам ведь просил. Соскучился, сказывал.
— Соскучился-то соскучился, это верно. Но чего ты напихала?
Шеркей поднес ложку поближе к глазам.
Утя торопливо подошла к столу, успокаивающе проговорила:
— Кожурка это от лука! И смотреть нечего!
Шеркей потрогал кожурку пальцем, недоверчиво покачал головой. Девушка схватила ее и решительно положила в рот.
— А ты пожуй, пожуй!
Утя сделала вид, что жует.
— Говорила же тебе. Не верил. Самая настоящая луковичная кожурка.
Шеркей снова наклонился над миской. Девушка поспешно распрощалась и ушла домой.
Проглотив еще несколько ложек, Шеркей опять выловил кожурку. На этот раз он присмотрелся внимательнее:
— Тьфу! Таракан, таракан!..
Брякнул ложкой, выскочил из-за стола. К горлу подступила тошнота. Вот тебе и поужинал. Да еще радовался: словно Сайдэ сварила.
Отплевался, выполоскал рот водой. Нахохлившимся сычом опустился на скамейку, закряхтел, завздыхал.
Сильный стук в окно прервал его размышления.
— Кого еще несет? Ходят все, ходят… Обувку бы хоть пожалели…
Стук повторился.
Глянул в окно и сразу заулыбался: пришла дочь Каньдюка Кемельби.
Сват и сватья просили зайти. Давно собирался наведаться к ним Шеркей, но как-то все времени не было. Чего стоило только подходящую землю купить! Всю округу обрыскал. Когда тут по гостям расхаживать — вздохнуть хорошенько и то некогда. Теперь же полегче малость стало, посвободней — можно и родственников навестить. Интересно, какой стала Сэлиме? Как барыня, наверно, живет. Кто бы мог подумать, что выпадет ей такой жребий!
Вот оно, знакомое крыльцо, начищенная до слепящего блеска медная дверная ручка. Вспомнилось, как он впервые поднимался по этим ступеням. Робел, дрожал, колени подламывались. А сейчас вот идет как ни в чем не бывало, точно в свой дом. Друзья здесь живут, свои, родственники.