― Я предпочту, чтобы она была в безопасности и не с незнакомцем, ты окажешь мне услугу, друг.
Брэдшоу не мог отрицать, что эта мысль его взбудоражила.
О, Боже, о чем он думает? Что с ним не так? Вот он тут, идет следом за женой мужчины, парализованного по его вине, в гараж, и все, о чем он может думать, так это о том, чтобы подхватить ее, положить на рабочий стол и переспать с ней. Боже, не было ли тут темной ямы еще глубже, чтобы поместить туда свой собственный разум? Но это было не так, как если бы он заполучил хотя бы одно. Он не был с девушкой со времен аварии, а это было больше года назад. Это казалось чем-то неправильным, да и кто черт возьми его захочет?
Еще больше вины.
Ей не будет конца?
Кэрол наклонилась, чтобы вставить ключ в замок гаражной двери, повернула его, а затем потянула металлическую дверь вверх. Но, когда Кэрол повернулась, она не стянула с себя футболку или расстегнула джинсы. Она не умоляла его взять ее, прежде чем Картер что-либо заподозрит. Не стала она и проклинать его за то, что он сделал ее мужа инвалидом.
― Я не думаю, что визиты помогают, ― сказала она, просто уперев руки в бока вместо этого.
― О, ― просто ответил он, и сразу же на него нахлынула радость, от малейшей перспективы быть освобожденным от этой обязанности и от ее просьб.
Он будет свободен и неповинен. Брэдшоу сейчас всерьез сконцентрировался на том, чтобы выглядеть разочарованным, а затем сразу же почувствовал себя виноватым снова. Какой он человек, если обрадовался освобождению от обязательств перед мужчиной, которого он оставил калекой?
― Я думала, они станут хорошей идеей, ― продолжила Кэрол, ― немного человеческого контакта, чтобы отвлечь его разум от плохих мыслей, чтобы он перестал просто сидеть там, час за часом.
Были ли это нотки обиды в словах «час за часом»? Должно быть, она сильно старалась, чтобы Картер почувствовал себя лучше, в одиночку поддерживая дом в порядке, потом задаваясь вопросом зачем ей вообще беспокоиться об этом, если все чего он хочет – это жалеть себя день за днем, неделю за неделей, месяц за месяцем. Брэдшоу предположил, что впоследствии она вспомнит свое раздражение и пожалеет о нем.
Еще больше вины.
Ее вина, его вина, вина на вине.
― Но я считаю, что они наносят больше вреда, чем пользы. Он становится очень мрачным, после того как ты уходишь, будто он вновь переживает то, что произошло, ― добавила она.
Кто не переживает? Брэдшоу тоже переживал, бесчисленное количество раз, и он был не тем, кто застрял в металлическом кресле на все оставшиеся дни.
― Я прекращу их на какое-то время, ― он надеялся, что его голос не выдавал его сильного желания, ― если ты считаешь, что так будет лучше.