— Вы знаете, почему мы попросили вас прийти сюда?
— Вы сказали для того, чтобы помочь найти Мишель, — ответил Дэнни.
— Мы просто хотели поговорить с вами, Дэнни, — сказал Брэдшоу. — Дэнни, так?
— Да.
— Это сокращение от чего? — спросил Винсент. — От Дензела?
— Нет, — ответил глухо Дэнни.
Оба констебля посмотрели на него с подозрением. Дэнни почувствовал укол страха. Вероятно, будет лучше, если постарается сотрудничать. — Мое имя…
Брэдшоу прервал его.
— Ваше имя Дэнни? — он заглянул в бумаги перед ним. — Нет.
— Нет, — Дэнни почти заикался.
— Я так и сказал, — ответил Брэдшоу.
— Мое настоящее имя — Даррен, — быстро сказал он, прежде чем они могли прервать его снова, — но, когда я был маленьким, мой младший брат не мог произнести Даррен, — они оба нахмурились. — Он часто бегал за мной, потому что я был старше, и всегда кричал «Дэнни! Дэнни!», — они продолжили смотреть на него так, будто он мог все это выдумывать. — И, когда взрослые услышали, они все посчитали это забавным, так что тоже начали звать меня Дэнни… и как-то приклеилось. Теперь все зовут меня Дэнни, всегда звали. Он пожал плечами, чуть ли не извиняясь.
Последовало долгое молчание.
— Дэнни, ты чертовски хороший рассказчик. Это было увлекательно, ― наконец, сказал Брэдшоу.
— Ну, вы спросили меня…
Брэдшоу снова прервал его.
— Нет необходимости писать об этом книгу.
Дэнни посмотрел в жесткие глаза полицейского и попытался понять, что там видит. Почему они так с ним разговаривают? Это несправедливо. Он хотел пойти домой. Когда Брэдшоу не получил никакого ответа от нервного мужчины перед ним, он закричал:
— Нет?
— Нет! — закричал Дэнни в ответ.
Боже, они могли попросить его встать по стойке смирно прямо сейчас, и он бы сделал это, настолько он нервничал.
— Хорошо, Дэнни, — и Винсент засмеялся, одарив его сверкающей улыбкой «между-парнями», — не нужно кричать, а? Мы прямо тут.
— Простите, простите, просто я немного…
Винсент снова улыбнулся.
— Нервничаешь?
— Да, — кивнул Дэнни, благодарный за сочувствие.
— Почему ты нервничаешь, Дэнни? Что ты сделал, чтобы так нервничать?
Лицо Винсента было жестким, как камень, и таким же неумолимым.
— Ничего.
— Ты уверен? — спросил Винсент. — Будет лучше, если ты расскажешь нам все, лучше для тебя, лучше для Мишель, где бы она не была.
— Нет, — Дэнни был в шоке. — Я ничего не сделал. Я просто имел в виду, что вы заставляете меня нервничать, вот и все. Я не привык к такому.
— Не привык к чему?
— К полиции.
— Ты сделал что-то противоправное, да, Дэнни?
— Нет, Боже, нет, конечно же, нет.
— Мы хорошие парни, — Брэдшоу напомнил ему, — не так ли?