Невольники негромко переговаривались. Нескольких женщин и мужчин пинками увели помогать по хозяйству. Запахло дымком.
– Маас, тебе помочь? – голос Дага прозвучал откуда-то сверху.
– Нет, – я смотрел в багряные облака, овечками растянувшиеся по всему небу.
– Граф, тебе помочь? – голос Борбока. Ты смотри, какой заботливый!
– Пошёл ты…
– Не нужно строить из себя героя, – бывший император присел, попытался приподнять меня.
– Оставь меня, урод… – прошипел я, – не марай меня кровью со своих рук, гад.
– Алекс. Мы не в том положении чтобы ссориться, – негромко проговорил Борбок. – Нам нужно держаться вместе.
– Я лучше сдохну, чем буду держаться тебя. Уйди.
Резкий рывок за цепь, заставил Борбока потерять равновесие и упасть набок.
– Маас же сказал, оставь его. Что-то непонятно? – прокомментировал свои действия Даг на чистом всеобщем.
– Да пусть он сдохнет… придурок, – дальше бывший император разразился отборным матом, вставая и отряхиваясь.
Опять такая желанная тишина. Даже тошнить меньше стало. А к головной боли я уже привык.
– … Красава, почему они не дают нам ехать вместе? – выделил я детский голос среди гомона стоянки.
– Не знаю Мга. Наверное, почему-то не дают, – девчачий голос. – Ты держись тёти Раасы.
– Она так пахнет, – немного каприза в голосе девочки.
– Мга, мы все давно не мылись. Потерпи. Скоро приедем к Вратам, говорят, там можно будет искупаться.
– А потом?
– Я не знаю, что будет потом.
Я повернул голову на голоса. Девочка-подросток, отряхивала и поправляла платьице на младшей сестрёнке:
– Сейчас принесут воду, нужно умыться. Давай-ка я тебе волосы поправлю. Мне дядя Вак дал гребень. Смотри.
– У нас такой дома был. Помнишь?
– Помню, – несколько строго ответила Красава.
– Сгорело всё… – всхлипнула Мга.
– Ничего. Всё наладится, – утешала сестру старшая, хотя какая она старшая, самой-то лет двенадцать-тринадцать.
Вздохнув я отвернулся. Поглазел на облака, что стали чернеть, так как Ясмин уже сел. По стоянке развели костры, которые уже начали отбрасывать длинные тени, от маячивших то там, то сям воинов.
Моё самочувствие немного стабилизировалось. Перестало накатывать. Надоело лежать на спине. С трудом повернулся на бок, и чуть не вырвал от резкого головокружения. Как же с этим воевать-то? На четвереньках пополз к камню, благодаря своему выборочному слуху, услышав:
– Смотри Красава, тот дядя пьяный?
– Нет, Мга. Дяде очень плохо. Он заболел.
– Ну почему ему никто не поможет? Может, давай я схожу?
– Нельзя сестрёнка, – остановила девочку Красава. – Помнишь, что было, когда на позапрошлой ночёвке хотели помочь дяде Грагу?