– В самом деле? По мне, так он самый обычный.
Берди рассмеялась и, не говоря больше ни слова, потянулась за другой папкой. С некоторым раздражением и насмешкой Тоби наблюдал за тем, как Берди поправила на носу очки и погрузилась в чтение материалов допроса глав отделов с таким же удовольствием, с каким он сейчас ел сладкую булочку. В этих документах она, глупая упрямица, тоже ничего не найдет, хотя она ему не поверила бы. Берди никогда не успокаивалась до тех пор, пока сама не изучит материалы. Неудивительно, что Милсон так сильно ее ненавидел. Ведь она была так же самоуверенна, как и он.
Тоби допивал вторую чашку кофе и, завороженный звуками музыки, начал подпевать. Он настолько расчувствовался, что даже решил купить брату в подарок бутылку приличного виски вместо обычного. Берди потянулась и подняла глаза от бумаг:
– Столько человек и все себе на уме. Никто ничего не видел и не слышал, а также не говорил и даже не думал ничего дурного, не было никакого злого умысла.
– Я тебя предупреждал.
– Никто из них не испытывал неприязни к Бену Блафу и не имел каких-либо корыстных намерений. Никогда не находился и близко с тому месту, где он умер. Миссис Стэк на лифте спустилась со своего четвертого этажа к служебному входу, где встретилась с дочерью примерно без четверти шесть. Они вместе дошли до вокзала, а потом расстались. Миссис Стэк отправилась домой к телевизору, а Эсме – на занятия йогой. Милсон утверждает, что во время допроса миссис Стэк держалась абсолютно спокойно. Ее дочь, напротив, очень нервничала, и у твоего помощника сложилось впечатление, будто она что-то скрывает. – Берди немного помолчала. – Интересно получается.
– Да, очень. Я приглядываю за нашей маленькой помощницей Санты. – Тоби помешал кофе и исподлобья посмотрел на Берди.
Она на мгновение задумалась, а потом продолжала:
– Мистер Попеск закончил работу и ушел из отдела постельного белья, расположенного на седьмом этаже, ровно в шесть. Он спустился на лифте вниз, около часа сидел в кафе, а потом встретился с женой, чтобы отправиться на ужин. Мистер Симмс из ювелирного отдела на девятом этаже собирался работать допоздна, о чем известил охрану. Но, устав за целый день, в четверть седьмого ушел домой. Оба были чрезвычайно шокированы происшествием, но старались отвечать на вопросы максимально точно. Мистер Браун из книжного отдела на первом этаже, где в это время продаются также рождественские украшения, улизнул с работы пораньше, в половине пятого. Собирался посмотреть фильм, который начинался в пять. Эрни Симпсон, администратор, впоследствии уничтоживший все улики на месте преступления, ушел из отдела игрушек на пятом этаже вместе с сотрудницей по имени Энни Ли без десяти шесть. Они вспомнили, как попрощались с Эсме Стэк, покинувшей отдел пятью минутами раньше. А вот Бена Блафа ни Симпсон, ни Ли не видели с тех пор, как он оставил свой пост Санта-Клауса и направился в раздевалку. Они спустились на лифте вниз и расстались у служебного выхода. По словам Милсона, Симпсон нервничал и отвечал уклончиво, особенно когда его спросили, о том, в каком настроении пребывал Бен Блаф в день убийства и как он себя чувствовал. Симпсон ответил, что за утренним чаем дал ему свои таблетки, чтобы облегчить старику головную боль, и даже показал полупустую упаковку лекарства от мигрени. Оно достаточно сильное и продается по рецептам. Интересно, почему во время допроса Эсме Стэк она заявила, будто бы не знает, кто дал Бену таблетки, хотя она присутствовала при этом.