Все к лучшему — сказал философ.
Целую крепко тебя, Надю, Ляльку, ребятишек.
Привет Ногинску Яков
Об отъезде дам телеграмму. Вероятно 10 или 11.
37.
Мама, здравствуй! Получил письмо от Сергея и открытку от Марии Васильевны. Сегодня меня выписали из госпиталя. «Функция обеих рук восстановлена почти до N». По этому соображению 13 июня я отправляюсь снова на фронт. Куда попаду? В Карелию, на Западный фронт? Все это неизвестно. Ясно, однако, что попаду в часть, ведущую наступление, т.е. в самое пекло. Разложил все свои монатки по карманам, мыло, полотенце, сахар твой упаковал в сверточик. Так что изготовился к походу.
Что же сказать на прощание?
Ясно, что придется смотреть каждый день смерти в глаза, но думаю, что рано или поздно, но все же увидимся. Это будет радостный день. В 1945 году я должен быть на встречи драмкружковцев.
Я думаю, что т. Сталин верно сказал, что красноармейцы стали злее. Да, теперь я немца в плен не возьму, я его отправлю в преисподнюю. Пусть его Mutter и Frau ждут. Не дождутся, как не дождутся они 4>х фрицев, что я похоронил в болотах Карелии. Может быть и не придется увидется, но я до последней минуты останусь честным воином. В этом ты можешь быть уверена.
Ну, а вы работайте. Желаю здоровья и благополучия. Расти внучат, а в них, надо думать, скоро будет пополнение. Не падай духом, бодрись. Если писем долго не будет не волнуйся. На войне все бывает. Как только приеду в часть — напишу. Письма буду писать только тебе, а ты уже сама напиши М.В., Сергею. Привет всем. Целую крепко тебя с Надей. Привет Ляльке.
Посылаю фотокарточку, сообщи свое впечатление. Я
Часть 4: Ожесточение (июнь — декабрь 1942)
День рождения встречал, сидя с телефонной трубкой и корректируя огонь артиллерии. До особого распоряжения. Снова среди своих фронтовых друзей. Походы и бои. Медаль. Дом отдыха.
38.
23 июня 42 г.
Мама, здравствуй! 13 июня меня выписали и вот я вчера, т.е. 22 июня прибыл в часть. Наперекор моим предположениям, я попал в свою роту, на свое направление, почти на то же место. Интересно, что в мое отсутствие немецкий снаряд угодил прямо в мою землянку и разбил ее. К счастью она была пустая. Сейчас моя рота располагается дальше в тыл от того места, где меня ранило, а там обитают другие. Живем там тыловой жизнью: ходим в рост, бегаем, живем в хороших землянках. Но через неделю на неделю ходим в так называемое боевое охранение. Располагаемся впереди переднего края нашей обороны и наблюдаем за фрицами. Как какой высунится — так его хлоп. В случае, если фрицы будут наступать мы их должны боем задержать до того времени пока наши на передовой не приготовятся, это если нам не удастся уничтожить немцев самим. Задача чрезвычайно ответственная и очень опасная.