Я забираюсь на оконную нишу в ее приемном зале.
– Да, пожалуйста, – уныло отвечаю я.
Удивительно, что я не плачу, но потом вдруг понимаю, что всю жизнь надо мной висит тень плахи. Я не ожидала, что кто-то из нас переживет правление Тюдоров. Бабушка разглаживает лист на коленях и откашливается.
– Пишут, что она готовилась к смерти, когда все обитатели дома умоляли ее бороться за жизнь. Она была не одна, Мария, – рядом с твоей сестрой находилась леди Хоптон и все повторяла, что с Божьей помощью Катерина будет жить. Но она сказала, что надо исполнить волю Господа, желавшего забрать ее.
Кэтрин поднимает взгляд, чтобы увидеть, как я переношу все это. Внешне я спокойна, чувствую лишь безысходность, пронзающую меня холодом.
– Рано утром, на рассвете, Катерина послала за сэром Оуэном Хоптоном и попросила передать ее слова. Она умоляла королеву простить ее за брак без разрешения и сказала: «Сжальтесь над моими детьми и не приписывайте им мою вину».
Бабушка опять смотрит на меня. Я киваю, чтобы она продолжала.
– Она попросила королеву проявить доброту к лорду Хартфорду, ее мужу, и освободить его, а также передать ему помолвочное кольцо с заостренным камнем и обручальное из пяти звеньев. «Моя смерть станет печальным известием для него».
– Помню, – перебиваю я. – Она мне его показывала и всегда носила с собой.
– Катерина вернула его супругу и также отправила траурное кольцо. – Голос бабушки прерывается. – Бедная девочка. Бедная милая девочка. Какая трагедия! Согласно письму, она молилась, чтобы он «был любящим родным отцом моим детям, как я была ему верной и преданной женой». Оказывается, Катерина заказала траурное кольцо со своим портретом несколько месяцев назад – видимо, знала, что умирает. Сделала гравировку для него.
Я ссутулилась, поджала колени к лицу, как обиженный ребенок, и закрыла глаза руками. Едва не заткнула и уши, лишь бы не слышать последних слов моей сестры, наполненных любовью. Такое чувство, что меня затягивает горечь потери.
– И что там написано? – спрашиваю я. – На кольце?
– «Пока жила – твоя».
– Это все? – Кажется, я достигла самого дна печали. Глубины сомкнулись над моей головой.
– Пишут, что по ней звонили колокола и жители деревни молились о ее выздоровлении.
– Она что-нибудь передала мне?
– «Прощай, милая сестра».
Эти слова Джейн говорила Катерине, а теперь Катерина сказала мне. Но мне некому их передать: со смертью Катерины у меня не осталось сестер. Я совсем одна.
– Потом она попросила Иисуса принять ее душу, закрыла глаза собственными руками и покинула нас.