«Умирай же, — подумал Керрик, — скорее. И никто о тебе не вспомнит».
— Если мы будем жить рядом с мургу, то сами превратимся в мургу. Мы тану. Уходите в горы, возвращайтесь к прежним путям.
Глаза его закрылись — старик снова зашелся в кашле. И больше не открывались, хотя умер он не сразу.
Керрик ждал вместе со всеми и, хотя ненавидел старика, не смел выразить своего чувства. Стемнело. Пареньбез-имени подложил дров в очаг. Дым окутал Фракена, тот опять закашлялся — и умер. Херилак нагнулся, тронул старческую шею, приоткрыл пальцами веко и выпрямился.
— Умер. Вот вам новый Фракен.
Керрик медленно шел к своему шатру. Ненависть покойного не смущала его — наконец-то ей пришел конец. Старый Фракен был существом ядовитым. Надо же, хочет, чтобы они вернулись в горы, к снегам, а сам-то небось не возражал против жизни на юге…
Радовался даже.
Там, в далеких горах, нет дичи — одни только снега.
И саммадам нет дороги назад. Им придется остаться здесь, в тепле, где хорошая охота.
Пока живы стреляющие палки, которые держат убийц-мургу на расстоянии. Эта мысль не давала Керрику покоя.
Essekakhesi essavalenot.
essentonindedei uruketobele.
Там, где океанские течения,
Плавает урукето.
Апофегма иилане'
Выйдя из тенистого перехода, Энге услыхала крики, но смысла их понять не могла, пока не увидела Амбаласи и не разобрала ее голос.
Развалившись на доске для отдыха, старая ученая кричала помощнице:
— Ткни ее, только не порань. Пусть кусает палку.
В дальнем конце прогалины раздавалось страшное шипение и клекот. Энге с удивлением заметила, что Сетессеи тыкает длинной палкой в какую-то птицу. Теряя перья, существо яростно било крыльями и хватало палку зубастой пастью. Значит, не птица, если у нее зубы. Поодаль шипели от страха еще четыре таких же создания со связанными ногами.
— Теперь выпускай! — приказала Амбаласи.
Ноги пленницы стягивала живая повязка. Сетессеи палкой нащупала нервный узел, нажала на него — пасть живой веревки открылась. Оказавшись на свободе, странное создание с визгом припустило к деревьям.
На бегу оно расправило крылья и время от времени подпрыгивало в воздух.
Наконец оно с воплем исчезло в подлеске,
— Великолепно, — высказалась Амбаласи, отмечая успех правой рукой. Но едва острая боль пронзила се перевязанный палец, жест превратился в осуждение-неудовольствие.
— Удовольствие присутствовать, — произнесла Энге. — Печаль от раны, надежда на скорое выздоровление.
— Разделяю надежду. Случайно занесла инфекцию, порез струнным ножом во время последнего вскрытия.
Замедленное заживление свидетельствует о старости организма.