Рвалось с языка заявить, что гражданство Ливадова получает уже завтра, да не нужно торопить события. Данному правилу Женька подчинялась столько, сколько себя помнит. Чтобы не сглазить.
– Новенькая? – завела допрос бабка.
Что ей ответить?
– Я не местная.
– Все вы не местные. Ну, чего пришла?
Вот вздорная старушка!
– Я по объявлению. Здесь сдается квартира. На четырнадцатом этаже. За тысячу двести пятьдесят рублей.
Женька попыталась начать конструктивный разговор, и, к ее немалому удивлению, это получилось.
– Идем!
Консьержка, кряхтя, поднялась и заковыляла на кривых ногах к лифту. Невысокая и сгорбленная. Седые волосы собраны в пучок. Одета тепло, сверху старенький свитер, юбка, шерстяные колготки и тапочки.
Ливадова заулыбалась. Может, ее уже вернули домой? В две тысячи шестнадцатый? Больно уж у вредной старушонки привычный облик. Добравшись до лифта, первой внутрь бабка впустила девушку.
– Спасибо.
Двери закрылись, лифт начал плавный подъем.
– Так откуда ты? – Вахтерша пристально глядела на Женьку. Снизу вверх: ростом она оказалась совсем невысокой даже рядом с Ливадовой, с ее метром пятьюдесятью восемью.
– Из Новосибирска. – Женька назвала первый пришедший на ум город, и это в определенной степени правда.
– Хороший город. – Бабка по-прежнему выжидательно смотрела на девушку.
Чего ей надо? Женька пожала плечами, сделав вид, что заинтересовал отсчет этажей на электронном табло слева от раздвижных дверей.
– Хороший город, говорю.
Теперь Ливадова кивнула.
– А в Красноярске ты сразу к нам? – не унималась настырная старушка.
– К вам.
– Приехали.
Двери лифта открылись. Консьержка вывела на четырнадцатый этаж. Просторный чистый светлый подъезд, окрашенный в зеленые и серые тона. Горшки с цветами. Евгении здесь определенно нравилось, даже как-то уютно. Выбрав недорогое жилье, она опасалась, что дом будет невзрачным, в страшненьком районе с неблагополучным контингентом. Но пока все выходило наоборот, и внешний вид многоэтажки, в которой Женька собиралась снять жилье, по меркам Ярославля ее времени подходил скорее к элитным домам.
– Сто четырнадцатая. – Бабка остановилась у одной из дверей. – Заходи, смотри.
Женька по привычке чуть было не попросила ключ, но осеклась, вовремя догадавшись, что консьержка открыла замок через сеть.
– У тебя же нетчип есть?
– Конечно. – Женька почему-то покраснела.
Зато вахтерша излишней стеснительностью обременена не была. То ли это возрастное, то ли бесцеремонное отношение к негражданам как к второсортным, а то и не совсем людям.
– Есть нетчип, – продолжала вслух рассуждать старушка, – значит, не дикарка. Дикарей у нас не селят. Полугражданство у тебя?