М-да, указатель уборной присутствует, а вот вывески галереи нет. Чудные дела творятся в датском королевстве, что тут скажешь…
Я последовала совету охранника и спустилась вниз в подвальное помещение. Если не знать, что здесь располагается выставочная галерея, можно подумать, что просто так постарались украсить проход к туалету — на стенах здесь висели картины. Сбоку я рассмотрела три холста, однако фамилии художников были указаны другие, не Садальского. Темная работа с какими-то желтыми пятнами именовалась «Подсолнухи» и принадлежала кисти некоей И. Адамовой; декоративная работа по батику называлась «Мой город», и выполнила ее гражданка Н. Соловьева. Нечто непонятное из геометрических фигур и вовсе не имело ни названия, ни фамилии автора. Пока из всех работ мне больше понравился батик — по крайней мере, там было понятно, что изображено, и краски художница подобрала яркие и приятные для глаз.
Слева находились двери в какие-то офисы, как ни странно, закрытые. То ли офисы пустовали, то ли рабочий день сотрудников уже закончился. А может, сегодня у них — выходной день? Так и не получив ответ на свои вопросы, я пошла дальше по коридору и вышла прямо в большой светлый зал, увешанный картинами разного формата. Возле противоположной стены стоял красивый резной столик, на нем лежала большая тетрадь — вероятно, какой-нибудь буклет или книга отзывов.
Я подошла к стене и принялась рассматривать картины. Подписано — Р. А. Садальский, то есть это полотна моего знакомого.
В отличие от огородниковской мазни, работы Садальского показались мне весьма профессиональными — красивые пейзажи, которые не выглядели открытками, а передавали атмосферу времени года. Многие картины были написаны словно в туманной дымке, но мне это даже нравилось. От работ Садальского веяло каким-то спокойствием и умиротворением, они показались мне исполненными внутренней гармонии. Я не считаю себя этаким любителем живописи и ценителем искусства, однако от картин Садальского не хотелось отходить. Вроде незамысловатые пейзажи — заснеженные поля, унылые домики, серое свинцовое небо да ворона на переднем плане, — а почему-то возле картины задерживаешься надолго, начинаешь рассматривать ее и словно погружаешься в мир, зафиксированный на полотне. Да, Огородников незаслуженно обзывал Садальского бездарем — скорее, это Вольдемар испытывал к своему коллеге зависть, а не наоборот. По мне, так пейзажи Садальского были выполнены с куда большим художественным вкусом, профессионализмом и любовью, нежели мазня Вольдемара Огородникова.