Мгновенно, словно возникнув из ничего, через центр строя пронеслись и исчезли длинные, едва заметные волны. Казалось, плавник неведомого существа пробороздил жидкость в миллиметрах от поверхности. Два человека дико закричали и плюхнулись в мелкую черноту. Товарищи по пятерке едва успели подхватить их под руки и немного приподнять, но вид кричавших заставил содрогнуться всю группу. Их ноги, от колена и ниже исчезли, кровь с остервенением хлестала из обрубков, в стороны торчали порванные сухожилия и связки, белые раздробленные кости. Несчастных еще продолжали держать на руках, но неведомая сила оттолкнула державших в стороны и десантники с отрубленными ногами беззвучно ушли на дно. Сразу восемь человек кинулись на это место и, согнувшись, руками прошарили дно. Никакого эффекта, абсолютно ничего. Остальные дико озирались по сторонам, но мне стало понятно все. В развалинах спирали, в жидкости волны. Надо опасаться волн. Но по спиралям мы могли стрелять, а по волнам?
-- Внимание!-- крикнул я группе,-- мы зашли довольно далеко, пройдена треть пути. Идти назад нам нет смысла, ничего хорошего нас там не ждет. Мы продолжим движение дальше, к тому берегу. Возможно, вернее скорей всего кто-то из нас погибнет, но остальные должны добраться до берега. Мы постираемся до минимума свести потери. Смотрите по сторонам, на волны. Если они возникнут -- стреляйте, старайтесь загасить их выстрелами, не дать возможности пересечь строй. В противном случае мы будем терять все больше и больше людей и неизвестно, кто окажется следующим. Теперь вперед, быстрым шагом и без остановки, отдохнем на том берегу.
Группа в тягостном молчании двинулась дальше, жидкость вскипела от наших широких и быстрых шагов. Никто не хныкал, не задавал ненужных вопросов, все казалось предельно ясно: от нашей скорости и внимательности, зависят наши же потери. Еще через километр сразу три комплекса брызнули пламенем в стремительно бегущие волны. Вся группа моментально сделала дополнительный залп из остального оружия, столбы черной жидкости взметнулись высоко вверх и в бешенной круговерти пузырящейся субстанции уже невозможно было различить ни волны, ни направления их движения. Огонь еще не успел стихнуть, все смотрели на пляшущее в пене пятно и никто не заметил волн набежавших на группу с противоположной стороны. Одна из девушек слабо вскрикнула и упала в черноту по пояс, потом сразу по грудь и ее голова, мелькнув в последний раз, с перекошенным от боли и ужаса лицом исчезла, также как и волны, погубившие ее. Группа замерла на месте, но я не давал времени на раздумья.