— Не нужно. Пусть течет.
Мужчины обернулись.
— Лодку я заберу. Пусть выглядит плачевно, — объяснила Катрин.
Мужчины молчали. Жо машинально почесал переносицу рукояткой ножа.
— Одноглазым хочешь стать? Нашел с кого пример брать, — Катрин посмотрела на лица "судоремонтников" и улыбнулась одними губами. — Судя по вашим рожам, кое-чего я добилась. Сразу пихнуть меня в зубы аванку желание не возникает? Уже хорошо. На беззащитную женщину я хоть слегка смахиваю?
По мнению Жо, на беззащитную женщину предводительница походить не могла по определению. Кошачью уверенность никуда не спрячешь. Но утренняя взбешенная стерва куда-то делась. На красивую исхудавшую юную женщину, стоящую среди зелени тростника, смотреть было как-то странно и противоестественно — ну не место ей здесь. Вымытые и почти высохшие волосы локонами-кольцами легли на плечи. Густые, светло-желтые пряди — так и подмывало попробовать их на ощупь, намотать на палец шелковистую тяжелую волну. Белое, похожее на короткую тунику, платье щедро открывало ноги и руки. Красивая девушка. Соблазнительная. Вызывающая мысли греховные, волнующие, никак не связанные с взрезанием глоток и предсмертными всхлипами. Даже царапин и ссадин на руках и ногах вроде стало меньше. Блондинка в тростниках — чудно. Вот только за татуировку на левом плече так и цеплялся взгляд.
Зашелестели кусты. Светловолосая нимфа мгновенно присела, в руке оказался нож.
— Это я, — сказали за кустами. — Последний глаз мне ненароком не выбейте.
Квазимодо выбрался из зарослей, окинул товарищей быстрым взглядом:
— Готовитесь? Угу. Будет в самый раз, моя леди. Особенно если оружие спрячете.
— Нож я здесь оставлю, — сказала Катрин. — Еще претензии есть?
— Платье слишком чистое и нарядное.
— Исправим, — молодая женщина кивнула на кучку благоухающего ила. — Еще?
Квазимодо задумчиво обошел ее кругом:
— То, что босая — удачно. Волосы слегка разлохматятся в лодке. В глаза вы хозяевам, конечно, так смотреть не станете. Вот татуировка на руке... Неприлично. Нельзя что-нибудь с рукавом надеть?
— Нельзя, — с досадой сказала Катрин. — Я вещи три раза перерыла. Не для этого климата мы гардероб собирали. Или жаркое, или слишком нарядное. Вряд ли хозяева поверят, что на этом озере королевский бордель затонул.
Квазимодо вздохнул:
— Это конечно. Но уж очень вы яркая с этой наколкой. Не по игре. Понятно, такие вещи не скроешь, но тут взгляд так и режет. Ты сама знаешь.
— Да знаю, — Катрин сплюнула в кусты, на миг явив себя прежнюю — бешеную. — Сейчас подправим... — она удобнее перехватила нож.